Леонардо да Винчи. Опередивший время

Зарисовки желудочков мозга и пометки художника об их функциях свидетельствуют о значительном к ним интересе. Первые упоминания о существовании желудочков мозга связаны с именем Аристотеля. Головной мозг в рисунках Леонардо представлен в виде сферы. На рисунке желудочковая система представлена расширенной — вероятно, это первое и наиболее точное изображение гидроцефалии. Рисунок выполнен в 1510 г., а пятью годами ранее он же сделал слепок желудочков мозга быка жидким воском. Леонардо — первый, кто прибегнул к инъекции желудочков. Следует также упомянуть, что он был первым, кто предложил использовать стеклянные модели органов и сосудов, чтобы наблюдать, как по ним течет кровь.

Изображение позвоночника — одно из лучших в анатомических зарисовках Леонардо. Позвоночник представлен в двух плоскостях. Отдельно изображены шейный отдел позвоночника, первый шейный позвонок (атлант), второй (осевой) и третий. В своих рисунках Леонардо большое внимание обращает на суставы позвонков — лишнее подтверждение желания исследовать двигательные функции человека. Поражает в рисунках точная передача строения позвоночника, сравнимая с данными компьютерной томографии. Леонардо первым определил точное число позвонков и первым наиболее точно воспроизвел форму позвоночного столба. Он также первым предположил, что мышцы шеи удерживают шейный отдел позвоночника наподобие канатов, привязанных к мачте корабля.

Анатомические работы, выполненные Леонардо, опережали свое время, но широко стали известны гораздо позже.

Жажда знаний сделалась для Леонардо самым великим искушением. Он испытывал величайшее уважение к науке. А одну из записей в его дневнике можно считать напутствием потомкам: "И может быть, терпения не хватит у тебя, и ты не будешь прилежен. Обладал ли я этим всем или нет — об этом дадут ответ 120 мною составленных книг, причем не мешали мне ни корысть, ни нерадение, а только время… Прощай".

Гуманисты против схоластов

Можно сказать, что Леонардо да Винчи повезло. Он родился, что называется, почти вовремя. В XV в. в Италии на схоластическую науку уже давно велась атака. Ее позиции штурмовались гуманистами, представителями новой образованности и идеологами культуры Ренессанса, постепенно включавшими в круг своих интересов и исследований научные вопросы.

Гуманисты постоянно и упорно подчеркивали, что у них иной подход к науке, чем у схоластов, и что научные задачи они понимают совсем по-другому, чем те. Недаром гуманисты создали новую педагогику, требовавшую индивидуального подхода к ученику, обращавшую такое же внимание на физическое воспитание, как и на умственное, свободную от воздействия богословия. Недаром свою высшую школу они называли studio — местом занятий, а не университетом, ибо они вовсе не гнались за универсальным охватом всех дисциплин, а культивировали науку, сообщающую "человечность" студенту, воспитывающую личность.

Но ни школьно-университетский ученый, ни гуманист чистого типа не могли взять на себя ту задачу, решение которой стало жизненно важным для художников. Ибо художники были те самые неученые люди, от которых отмежевались и "школа", и гуманисты.

Искусство же было менее всего аристократично: оно обращалось ко всем без исключения и уже давно сделалось наиболее демократическим орудием культуры.

С другой стороны, самим художникам не хватало знаний. Задача, таким образом, оказывалась по плечу только такому художнику, который владел бы схоластикой, и такому гуманисту, который был способен сломать решетку "огороженного сада" и начать писать не по-латыни, а на языке, понятном любому художнику, т. е. по-итальянски.

И такой человек нашелся. Леон-Баттиста Альберти (1407–1477) был на тридцать лет моложе Брунеллески и Гиберти, родился в богатой купеческой семье. Род его стоял уже давно в первых рядах крупной флорентийской буржуазии и был выброшен в изгнание в результате социальной борьбы в восьмидесятых годах XIV в. Леон-Баттиста родился и получил образование не во Флоренции. Быть может, поэтому он основательнейшим образом прошел "схоластическую" науку и хорошо изучил многих классиков точных дисциплин.

Занятия дисциплинировали ум Альберти и подготовили его к той удивительно разнообразной и плодотворной карьере артиста, писателя и ученого, которая создала ему славу "всестороннего человека", homo universale. Но карьера ученого в Италии XV в. не могла развиваться вне гуманистической науки, и Альберти вовремя это понял, Нодаром он отдал все свои физические и умственные силы напряженным занятиям. Он в совершенстве владел школьной и гуманистической науками. Занимаясь у одного из самых популярных профессоров-класспков Гаспарипо Барцицци, он был посвящен в самые глубины тогдашней филологии и познакомился со многими будущими корифеями гуманизма. Когда в 1428 г. семья Альберти была амнистирована и получила разрешение вернуться во Флоренцию, Леон-Баттиста, кончавший в то время свое юридическое образование в Болонье, поспешил в город своих предков.