«На второй день я велел скроить для него две рубашки, пару штанов и куртку, а когда я отложил в сторону деньги, чтобы заплатить за эти вещи, он эти деньги украл у меня из кошелька, и так и не удалось заставить его признаться, хотя я имел в том твердую уверенность.
На следующий день я пошел ужинать с Джакомо Андреа, и этот Джакомо поужинал за двух и набедокурил за четырех, ибо он разбил три графина, разлил вино и после этого явился к ужину, где я… [Предложение не закончено.]
Равно, 7 сентября он украл у Марко, жившего со мной, штифт ценою в 22 сольди, который был из серебра, и он его вытащил у него из шкафчика, а после того, как Марк вдоволь наискался, он нашел его спрятанным в сундуке этого Андреа.
Равно, 26 января следующего года, когда я находился в доме мессера Галеаццо да Сансеверино, распоряжаясь празднеством его турнира, и когда какие-то конюхи примеряли одежды пеших, которые понадобились в этом празднике, Джакомо подобрался к кошельку одного из них, лежавшему на кровати со всякой другой одеждой, и вытащил те деньги, которые в нем нашел.
Равно, когда мне в этом же доме магистр Агостино ди Павия подарил турецкую кожу на пару башмаков, этот Джакомо через месяц у меня ее украл и продал сапожнику за 20 сольди, из каковых денег, как он сам мне в том признался, купил анисовых конфет.
Равно, также 2 апреля, когда Джован Антонио [Больтраффио] оставил серебряный штифт на одном из своих рисунков, этот Джакомо у него украл его, а стоил он 24 сольди.
На полях, подводя итог, Леонардо пишет четыре слова:
Завершается список перечислением расходов на одежду, из чего следует, что Салаи получил плащ, шесть рубашек, три куртки, четыре пары штанов, один льняной камзол, двадцать четыре пары сапог, шапку и некоторое количество шнурков на общую сумму в 32 лиры. Список расходов на одежду озаглавлен «В первый год». Подобно всему документу, он дышит любовью и заботой.