Леонардо да Винчи. Загадки гения

Перечисление краж и проступков Салаи напоминает плутовской роман, комедию из времен немого кино: искусный воришка тащит все, что попадает ему на глаза, под веселенький аккомпанемент пианино. Список Леонардо полон удивительных деталей – анисовые сладости, турецкая кожа, кошелек на кровати, разбитые графины, вино и масло на полу… Но самым интересным для нас является второй пункт: «На следующий день я пошел ужинать с Джакомо Андреа, и этот Джакомо поужинал за двух…» Ужинали, скорее всего, в доме архитектора Джакомо Андреа да Феррара: Леонардо был гостем, а маленький Джакомо сопровождал его. И это через два дня после его появления в студии! Какова же была его роль на этом летнем ужине? Молодой спутник Леонардо? Его любимая игрушка? Его новый любовник? Несмотря на свое довольно буйное поведение, Джакомо появляется и на другом ужине – «после этого явился к ужину, когда я…». Впрочем, это предложение осталось незаконченным. Возможно, и к лучшему – ведь список предназначался отцу Джакомо, которому не следовало знать о проделках сына. Мы должны обратить внимание на то, что Джакомо постоянно сопровождает Леонардо, является его спутником. Эта связь станет самой долгой за всю взрослую жизнь Леонардо. Салаи останется в кругу приближенных к художнику на двадцать восемь лет. Однако момент их расставания неясен: Салаи не присутствовал при составлении завещания Леонардо в 1519 году. Возможно, между ними произошла ссора, но она не помешала Леонардо щедро вознаградить Салаи после своей смерти.

Для Леонардо этот неограненный алмаз, этот мальчишка стал даром Божиим. Он – «Салаино», «маленький дьявол», источник головной боли. Но, с другой стороны, Леонардо видит в нем себя – любителя шуток и розыгрышей. Он словно воплотился в юном Джакомо и обрел ту свободу, которой лишился, посвятив себя сложной, суровой и утомительной работе. Проказник Джакомо – это одно из отражений самого Леонардо.

То, что между ними существовала гомосексуальная связь, не подлежит сомнению, хотя некоторые из тех, кто считает Леонардо святым, утверждают, что он провел жизнь в полном воздержании. Вазари так пишет о красоте Салаи: «В Милане Леонардо взял в ученики Салаи, который был очень привлекателен своей прелестью и своей красотой, имея прекрасные курчавые волосы, которые вились колечками и очень нравились Леонардо». Вазари сумел сказать многое, не сказав ничего. Ломаццо в этом отношении более откровенен, правда, он маскируется литературным приемом, сочиняя вымышленный диалог Леонардо с античным скульптором Фидием. Фидий называет Салаи одним из «любимых учеников» Леонардо и спрашивает: «Играл ли ты с ним когда-нибудь в «грязные игры», которые так любят флорентийцы?» На что Леонардо отвечает: «Много раз! Ты должен знать, что он был очень красивым юношей, особенно в возрасте пятнадцати лет». Ломаццо был хорошо информирован: он откровенно говорит о том, что Салаи стал сексуальным партнером Леонардо еще в подростковом возрасте. Фрейд считает, что гомосексуальная любовь к молоденьким мальчикам (или к по-мальчишески красивым юношам) является бессознательным переживанием собственного детства, восполнением недостающей материнской любви. И снова мы сталкиваемся с проблемой идентификации: глядя в мальчишеское лицо Салаи, Леонардо подсознательно видит в нем самого себя в детстве. Мать Салаи тоже звали Катериной – еще одно звено запутанной психологической цепочки.

Мы с вами тоже можем заглянуть в лицо Салаи. Впрочем, здесь требуется определенная осторожность, так как некоторые рисунки называют его портретами, хотя в действительности они ими не являются. Самый ранний из подобных рисунков хранится в Виндзорской коллекции. Это флорентийская Мадонна с младенцем, написанная в то время, когда Салаи только появился на свет. Профиль бесполого юноши, также хранящийся в Виндзоре, не может быть портретом Салаи, поскольку этот рисунок датируется концом 80-х годов XV века.[472] Те рисунки, на которых действительно изображен Салаи, обладают весьма личностными характеристиками. Другими словами, в Салаи была та мужская красота, которую Леонардо всегда почитал за идеал и которая его привлекала.