Леонардо Ди Каприо. Наполовину русский жених

Еще одним стрессом на фоне сложных съемок стал переезд в более благополучный район Лос-Анджелеса: наконец-то Ирмелин и ее сын смогли позволить себе навсегда оставить неспокойные, замусоренные переулки, Аллею шприцев и свою двухкомнатную тесную клетушку, чтобы поселиться в красивом, просторном доме. Ах, если бы это произошло немного раньше! Леонардо бы чувствовал себя на седьмом небе от счастья, ведь это именно его гонорары позволили их маленькой семье выбиться из нищеты! Но сейчас ему было совершенно не до переезда: он замкнулся в себе и хотел лишь одного — снова и снова перечитывать сценарий, размышляя над каждым его эпизодом. И даже тот факт, что он смог сказать отцу, что тому больше не нужно платить алименты, не радовал его. Их новый дом был расположен в холмистом квартале к северу от восточного Голливуда, далеко от трущоб, в которых жили прежде. Однако новый квартал был хоть и более спокойным, но относился к беднейшим в городе, и Лео, разглядывая красивые особняки богачей и знаменитостей, разбросанные по отдаленным холмам, прекрасно осознавал, какой долгий и непростой путь ему предстоит пройти в погоне за обеспеченной, достойной жизнью для себя и матери.

В новой школе «Джон-Маршалл-Хай» регулярно снималось подростковое кино и имелся сильнейший в городе драматический кружок, куда Леонардо сразу же записался. Его учитель драматического искусства Джеральд Винесбург вспоминал:

«У Лео был талант, который встречается лишь раз в жизни. Каждый день в школьном бюллетене сообщалось: “Нашего ученика Ди Каприо сегодня покажут по ТВ во столько-то, в такой-то программе!” Я знал, что он сам размещает эти объявления. Он был очень настроен на успех, и это меня в нем восхищало».

Одноклассник Леонардо Ди Каприо, Пот Онтун, рассказывал о том, как их класс воспринял новичка:

«Лео был единственным белым в классе, со своей светлой шевелюрой он очень выделялся. Мы звали его Коротышкой — он был очень тощим и тщедушным, его сложно было воспринимать всерьез. Но однажды учитель попросил его прочесть романтический монолог из “Ромео и Джульетты”. И Коротышка стал читать так, что все бросили свои дела и заслушались. В конце все девчонки уставились на него влюбленными глазами, а парни, естественно, разозлились, что он привлекает столько внимания».

Лео продолжал привлекать внимание и на съемочной площадке фильма «Жизнь этого парня», хотя ее королем, бесспорно, был Роберт Де Ниро. Биограф Дуглас Уайт рассказывает:

«Когда Де Ниро появлялся на съемочной площадке, это было все равно что приход папы римского. Все сразу затихали, прекращали свои дела: “Ш-ш-ш, тихо!” Почтительное молчание действовало на нервы, но когда дело дошло до совместных сцен, Леонардо и вовсе растерялся: его старший коллега по площадке, известный своей любовью к импровизации, нередко отклонялся от сценария. “Я не понимал, что творится, — описывает Лео свое состояние. — Допустим, он сказал что-то, чего не было в сценарии, — а мне-то как себя вести? Сказать: вы ошиблись? Боб, там в сценарии написано по-другому? Но нет, мне нужно было ответить ему, что-то придумать в ответ, но я тогда не знал, как это все работает”.