Леонид Красин. Красный лорд

Красин действовал не самовольно: каждая отправка ценностей за рубеж утверждалась им в Совнаркоме. Когда он, как уже говорилось, пытался использовать для их реализации свою московскую любовницу Марию Чункевич, ее кандидатуру не утвердили «сверху», решив, что она не сможет адекватно оценить стоимость камней, хотя «эксперты» наркомата, судя по результатам их работы, действовали ничуть не более эффективно. Особенно большой ущерб нанес Советскому государству инженер Юрий Ломоносов, знакомый Красину с довоенных времен. Когда Леонид Борисович был наркомом путей сообщения, он сделал Ломоносова председателем Главного технического комитета при наркомате, а в 1920 году убедил Ленина поручить ему закупку в Швеции и Германии 1200 паровозов для российских железных дорог. На это было выделено большое количество золота примерной стоимостью 200 млн. царских рублей.

Ломоносов провел в Швеции три года, после чего уехал в Германию и на родину уже не вернулся. Число реально полученных им паровозов не превышало нескольких десятков, а деньги таинственным образом исчезли. Некоторые историки считают, что «паровозная афера» была лишь прикрытием для вывоза российского золотого запаса за границу, который осуществляли тогда лидеры большевиков из-за угрозы падения их режима. Такие планы действительно существовали, но раньше, а в 1920 году Советская власть существенно укрепилась и вовсе не собиралась в эмиграцию. На самом деле заказ паровозов сорвался по чисто техническим причинам, а значительную часть отправленного в Швецию золота позже удалось вернуть в РСФСР. Так или иначе, Красин не получил никакого взыскания за деятельность формально подчиненного ему Ломоносова, поскольку ее санкционировал сам Ленин.

В том же 1920 году фактически началась практическая реализация государственной монополии. Красин не раз писал, что хотя введение монополии совпало с началом военного коммунизма, эти вещи не связаны между собой. Военный коммунизм он не одобрял, а монополию поддерживал и считал необходимой. Хотя в марте 1921-го на Х съезде партии был введен нэп, внешняя торговля стала активно развиваться только к концу года, особенно после заключения усилиями Красина англо-советского торгового соглашения. Когда это случилось, многие наркоматы и отдельные предприятия стали требовать отмены монополии, поскольку хотели торговать с заграницей без санкции и контроля со стороны НКВТ.

^{Красин с В. Молотовым и А. Енукидзе. 1925 г.}

* * *

На XI конференции РКП(б) 19–22 декабря, на которой Ленин по болезни не присутствовал, вокруг монополии развернулись острые споры. С политическим отчетом от имени ЦК выступил Лев Каменев, чьи взгляды, совпадавшие с официальным курсом партии, нашли отражение и в резолюции «О текущих задачах партии в связи с восстановлением экономики». В ней подтверждался принцип государственной монополии и предлагалось, чтобы кооперативы, предприятия и государственные тресты допускались к ведению импортно-экспортных операций только с согласия НКВТ. Резолюция рекомендовала также создавать «смешанные импортно-экспортные компании» для ведения внешней торговли наряду с уже существующими торговыми организациями. Вскоре IX съезд Советов принял соответствующий декрет, придав резолюции силу закона.

Тогда же заместитель наркома внешней торговли Лежава подготовил по заданию Красина доклад, озаглавленный «Тезисы о внешней торговле». В нем подчеркивалась необходимость ужесточения государственной монополии и определялись условия экспортно-импортных операций в условиях нэпа. Ленин одобрил данный документ и передал его в Высшую экономическую комиссию Совнаркома. Четвертого января 1922 года Н. Бухарин,

Г. Сокольников и Г. Пятаков, обсудив тезисы, предложили заменить принцип «абсолютной монополии внешней торговли» принципом «торговых концессий». С некоторыми оговорками их поддержали Сталин, Зиновьев и Каменев, то есть большинство лидеров партии.

Сам Ленин был сторонником сохранения монополии, хоть и возмущался чрезмерной самостоятельностью Красина и тем, что во время голода ему не удалось закупить за границей достаточное количество зерна. Он писал, что «самоуверенность Красина временами граничит с авантюризмом; что его везение, ловкость, способность и умение не гарантируют, что в какой-то момент он не попадет в грандиозный скандал и не провалится». Ленин по-прежнему был убежден, что монополия — это надежная защита от экономического порабощения России западными державами.