Леонид Кучма

– Он не был там, ему позвонила жена Юрия Федоровича. Она первая обнаружила тело и не могла вспомнить никаких телефонов, и позвонила по первым номерам, что нашла под рукой. Дочку набрала и водителя, а водитель - сразу меня. И я слышу, что он захлебывается, плачет. Я думал, что он там находится - спросил, где он. Ответил, что дома. Я развернулся и поехал прямо на „Золотые ворота“ (название дачного поселка, где жил Кравченко. - Г. К.). Приехал, в доме была Татьяна Петровна (жена покойного. - Г. К.), а на дворе меня ждали дочка с зятем. Повели меня, показали, где это все. То, что это самоубийство, я сразу отверг.

– Почему?

– Потому что я его застал… В такой позе он сидел (показывает). Он сидел на стуле посреди помещения, расставив ноги. На стуле, стоящем далеко от всех стен. Пистолет - крупнокалиберная „беретта“, 9 мм, армейский пистолет, стоял, опершись на рукоятку и стволом облокотившись на перемычку стула - как будто он его аккуратно поставил после выстрела. Руки покойного были опущены между ног. Лицевая часть черепа была опущена. Правая сторона была меньше ранена - в виске входное отверстие. Левая - просто все разворочено. Гараж был закрыт, там узкий проход, и я дальше не пошел. Помещение не освещено, и я не видел, что дальше было. Ну, деталей там всяких (плачет).

Так вот, я сразу подумал: стрелял с правой стороны, отдача должна быть не такой, руку и пистолет должно было отбросить. И потом есть яркий пример - Кочегаров (бывший глава УВД Черкасской области). Генерал, который стрелялся снизу вверх из пистолета, табельного „форта“. ЮФ выезжал туда: так вот, второй раз Кочегаров не смог сделать выстрела. И потом, когда обсуждалось, все говорили: „Ну кто так стреляется в подбородок, снизу вверх? Надо в висок - и готово!“

– Во что был одет ЮФ?

– Курточка домашняя и пижама, туфли, не завязанные на шнурки. И потом, когда я дома вспоминал, кто же мне позвонил и сказал, что нашли предсмертную записку, я вспомнил: перезвонил водитель и сказал, что есть предсмертная записка, которую нашли в кармане брюк…

– Когда он сообщил вам об этой записке?

– Это уже когда следственно-оперативная группа работала. Сам не видел, но слышал, что нашли записку. Я говорю: узнай, где ее нашли, и он говорит, что нашли ее в кармане брюк. Тогда я разозлился, начал кричать: говорю, в каких карманах?! У него на пижамных брюках карманов не было! И потом, где-то через два часа мы узнаем, что записку нашли на теле под пижамными брюками в нижнем белье.

– Водитель не говорил, большая ли она была, показывали?

– Он не видел, он только слышал, как ее диктуют, то, что в СМИ напечатали: „Я ни в чем не виноват, я стал жертвой политических интриг Кучмы…“

– Как обычно ЮФ называл президента? Президентом, Леонидом Даниловичем, Кучмой?

– Президентом, когда он был президентом, Леонидом Даниловичем. Он не позволял себе фамильярности.

– Когда вы приехали, уже была милиция? Во сколько вы приехали?

– Еще нет. Мы приехали в двадцать минут девятого. Они не знали что делать. Крики, плач…

– Во сколько произошло убийство?

– Где-то, я думаю, в период от двадцати минут восьмого до без пятнадцати восемь.

– А как объясняет жена ЮФ - вы с ней разговаривали? - что он вышел?

– С собакой погулять, с белым Лабрадором. Он добродушный и маленький еще, до года. Жена пошла принимать душ, вышла через полчаса, окликнула - ЮФ не отзывается. Обычно он говорил или „Я здесь“ или еще как-то отзывался. Она в окно выглянула, смотрит: собака там, она на улицу вышла - собака крутится у гаража. Потом когда вошла - уже сама не помнит, сколько там пробыла. Крик, шок…

– Опять провокационный вопрос: она не могла помочь мужу „уйти“, видя, что он ранен и мучается?

– Нет, это полная ерунда, она оружия всегда очень боялась. Никогда не стреляла и наверняка не умеет им пользоваться. Зная их взаимоотношения, могу сказать, что она бы сделала все возможное, чтобы его спасти.

– Кто еще был в доме кроме нее и ЮФ?

– Никого больше не было. Хотя в прессе пишут, что охрана была - но она была не ближе чем в 150 метрах от дома. Камеры видеонаблюдения не работали. Их вообще не включали, не видя в этом необходимости. ЮФ говорил, что ему нечего бояться.

– Ходят слухи, что свидетелями выстрелов были сотрудники наружки?…

– Мне это неизвестно. Вообще сотрудников наружки, когда я приехал, не видел.

– То есть они это не проверяли?

– Не проверяли. У меня самого напрашивается вопрос. В день смерти ЮФ меня вызвали в прокуратуру Киевской области как свидетеля, и я давая показания. Спрашивали, с какого периода я знал министра, как долго мы с ним работаем, когда в последний раз видел и кто с нами еще был. Вопрос о том, была ли там наружка, никто не задал.

– То есть никто даже не поинтересовался, что вы там увидели?

– Мало того, меня вообще больше никто никуда не вызывал, как будто следствию все и так ясно.

– Вы приехали на служебной машине?

– У меня нет служебной машины, я приехал с водителем на его машине.