Леонхард фон Линдендорф 4

— А почему бы вам не уступить их мне? По родственному. — двое его сопровождающих аж скривились, а он молодец, даже улыбается.

— Да я не против. Но отдать просто так не могу, меня мои же подданные не поймут. Тем более, земли там замечательные, сами знаете, ваше сиятельство. Для нашей горной местности такие плодородные земли очень важны. Вы же понимаете, что лучше уж кормить подданных своими продуктами, чем покупать.

— Ну, у вас и своих плодородных земель хватает, ваше сиятельство. Особенно тех, что вы у Берга отобрали.

— Так и эти лишними не будут.

— А продать не хотите?

— Нет, землёй не торгую. А вот обменять на что-нибудь интересное мог бы.

— И что вас, ваше сиятельство интересует?

— Ваши земли по правому берегу Рейна. От реки Липпе до герцогства Гельдерн.

— Да вы что, ваше сиятельство? Там земли намного больше, чем в округе Верля.

— Да ладно вам, ваше сиятельство. Ничуть не больше. Да и что там за земли — сплошные леса и болота. Ни одного города. Всего несколько деревенек.

— Как это нет городов? А Везель? Очень хороший и богатый город.

Спорили долго, но не договорились. Что-то я и в самом деле замахнулся. Но попробовать стоило, могло и прокатить. Не прокатило. Хотя, на что я надялся? Он ведь не дурак. Я ему отдаю чужие земли, а он мне свои — кто на такое согласится? Предложил ему другой вариант. Раз уж всё равно с архиепископом Кёльна бодаемся, то почему бы не отобрать у него Эссен? Он по своему берегу Рура, а я по своему. А потом он Эссен обменяет на Верль. Вот с этим он согласился. Чужое обменять на чужое, почему бы нет? Тем более, Эссен свободный имперский город с 1377 года, император Карл 4-й нам такую свинью подложил, и возиться с ним Адольф не имеет никакого желания. А вот я рассчитываю с этим справиться. Он хоть и считается имперским, но именно что, свободным, и напрямую императору не принадлежит. Да мне, собственно, сам город и не особо и нужен, но в окрестностях города огромные залежи каменного угля, то я ещё из своего будущего помню. А уголь мне нужен, чем больше, тем лучше. И не только для промышленности. Пора уже и все печи переводить на уголь, хватит дрова жечь. Тем более, после того, как я издал указ, разрешающий крестьянам и горожанам заготавливать дрова в моих лесах, вырубка леса достигла, можно сказать, катострофических размеров. Я, правда, разрешил вырубать только сухостой, но разве за всем уследишь. А будет много угля, запрещу вообще соваться в лес. Углем топить, конечно, не так просто, печи надо переделывать, но это ничего — захотят что-то сготовить поесть, или замерзнут зимой, быстро всё переделают и научатся пользоваться.

После этого я проводил Адольфа до его корабля. Захват Эссена назначили на начало сентября. Адольфу надо подтянуть войска. Мне проще, я готов хоть завтра выступить. Да и по моему берегу земель Эссена не так уж и много. Хотя, это земли не Эссена, а женского монастыря. Но с ними я ссориться не собираюсь. Трогать их не буду, что им принадлежит, так у них и останется. А то, что они теперь будут входить не в архиепископство, а в моё графство — так какая им разница? Со мной им даже проще будет, я в их церковные дела вмешиваться не собираюсь, в отличие от архиепископа. Придётся послать гонца к аббатиссе перед началом операции, чтобы её успокоить. Ну их, этих баб, лучше с ними не конфликтовать.

Вернулся домой. Как раз к ужину. И Курт, и Гюнтер, и Ирма извертелись за столом, так им было интересно узнать о нашем разговоре с дядюшкой. Вообще, и Курт, и Гюнтер,терпеть не могли вечерних посиделок в замке, называемых ужином, и всегда старались их избегать. Гюнтеру проще, он в городе живёт, а вот Курт в замке, но он постоянно в лагере, с войсками, и ужинал там же. От замка до лагеря, правда, не далеко, но он приезжал домой, когда не оставался в лагере, после ужина. Во всяком случае, старался, но не всегда получалось. Жена-то его здесь постоянно и входит в ближний круг графини, вот она его и пыталась приучить к жизни при дворе. Не очень-то у неё получается. Да это и понятно — женился-то он, как и Гюнтер, уже имея очень богатый жизненный опыт за плечами и не девчонкам, хоть и благородным, их привычки и уклад переломить. Это не молоденькие офицеры, которых я женил на дочках рыцарей, те быстро оказывались под каблучками своих жён.

Быстро поел, поболтал немного с Ами и пообещав ей зайти перед сном и пожелать доброй ночи, потихоньку выскочил из зала. Дошел до кабинета, за мной остальные, не задержались. Рассказал им о наших договорённостях с Адольфом. Потеря Верля расстроила всех. Я то уже это успел переварить, а они нет. Сидели и бурчали, ругаясь про себя. Но я всё слышал. Что интересно, у Ирмы выходило позабористей, чем у двух взрослых мужиков.

— Ладно, успокоились. Тем более, ругаться вы всё равно не умееете.

— Лео, а ты умеешь? — тут же заинтересовалась Ирма.

— Конечно. — и выдал им несколько интересных выражений с моей далёкой родины, в переводе, конечно. Ирма даже ладошкой рот прикрыла от удивления.

— Откуда?