Леонхард фон Линдендорф и фон дер Марк

— Как англичане? Мы же в Беренике двух генуэзцев захватили именно с такими флагами. А у англичан вроде лев на флаге, я, помнится, как-то видел такой при встрече с английской эскадрой.

— Нет, ваше сиятельство, английский королевский флаг именно красный крест, крест святого Георгия, но белом поле. Они его как раз у генуэзцев и спёрли. А лев — это, наверное, штандарт командира эскадры. В зависимости от того, кто командует эскадрой, на флагмане может быть штандарт и со львом, и с орлом, и с единорогом, и ещё с какой зверушкой.

— Понятно. А я ещё удивлялся: и у кастильцев лев, и у англичан.

— У кастильцев на флаге два льва и две башни.

— Ну, да. Но лев же. Хорошо, что не генуэзцы, а то я уж думал, что они сейчас начнут права качать и требовать возвращения своих кораблей.

— Ну, что вы, ваше сиятельство, откуда здесь генуэзцам взяться? Не любят они наши воды.

— Да, холодновато им здесь. А что, интересно, англичанам от нас надо, чего так разоряются?

— Не знаю ваше сиятельство, не слышно же ничего.

— И я тоже ничего не слышу. Но не останавливаться же теперь, чтобы поболтать. Вестовой! Сбегай за командиром пушкарей.

Через пять минут примчался молоденький лейтенант.

— Лейтенант, шугани этих приставал. Из одного орудия. Да смотри не попади, а то с вас станется — когда надо, так всё мимо палите, а когда не надо и попасть сможете. Нам их топить ни к чему. Просто чтоб отстали.

— Сейчас сделаю, ваше сиятельство.

И умчался. Бестолковый. Учишь их, учишь. Нет, чтбы сказать: есть! Так нет: сейчас сделаю. И ведь это один из лучших. Эх…

Бабахнула пушка. Ядро упало метрах в 20 по курсу передовой галеры. Ага, поняли и стали отворачивать. Ну и правильно, не топить же этих придурков. А вот если бы поговорил, мог бы и утопить. Они ведь, наверняка, опять бы права качать принялись: море де их и без их разрешения здесь ходить нельзя. А французы считают, что это море их. А нам тогда что, летать? Пошли они все! У кого пушки, того и море.

После этого, можно сказать курьезного, случая, никто нас больше не трогал. Фландрию проскочили так, что я и не заметил. И вот, наконец, Зееланд. Считай дома. Переночевали, как всегда у какого-то острова. Уже другого. До нашего, с привычной стоянкой не дошли, стемнело. А на следующий день вошли в Рейн. До Дуйсбурга тащились, казалось, целую вечность, хотя нам повезло и почти весь путь прошли под парусами. Только иногда приходилось впрягаться галерам и шнеккерам. Да и это было не в напряг, людей-то полно, так что особо они жилы не рвали, чаще меняясь на веслах.

К Дуйсбургу подошли рано утром и устроили знатный переполох. Всё-таки целая эскадра пришла, 12 кораблей. Встречали нас мушкетеры на стенах. Даже разозлился — хорошенькая встреча, хозяин домой вернулся, а его готовы пушками встретить. Но длилось это безобразие не долго, нас опознали, ворота открылись и нас бросились встречать. Подошли к городу мы со стороны Рура, так что считай прямо в город вошли. Я волновался, что наш новый большой неф не сможет подойти к причалу, всё-таки осадка у него побольше, чем у моих старых кораблей, но обошлось, встал без помех. Правда, на самом краю причала, выступающего далеко в реку, но это уже не важно. Главное, теперь можно спокойно разгрузкой заниматься. Хотя разгружать корабли как раз и не разрешил. Придется Гюнтера с его людьми дождаться. Надо ведь всё правильно оприходовать и описать. Один Герман с такой работой не справится.

В город заходить сначала не хотел — очень уж домой хотелось. Но всё-таки пересилил себя. Надо уж всё довести до конца. Выслушал доклад прибежавшего командира полка и приказал отправить один из стоящих в порту малых стругов за Гюнтером. Распорядился, чтобы всех мушкетеров перевели в город. И чтобы не забыли выплатить им положенное содержание. Но только за один месяц. Приказал зарезервировать для них несколько более-менее приличных борделей, но прежде проверить всех шлюх, чтобы мои солдаты не намотали ничего на свой конец. Предупредил командиров полков, что спрашивать с них буду. Теперь сомневаюсь, что солдат допустят до сладкого. Вряд ли офицеры захотят рисковать. Хотя лекари у меня не плохие, думаю со шлюхами разберутся. Ну, это дело командиров полков, им решать, я свою заботу о солдатах проявил, а как уж там дальше будет, не мои проблемы. А вот экипажи и морпехи должны оставаться на кораблях и охранять их. На новых нефах и галерах должны оставаться дежурные смены мушкетёров. В общем покамандовал напоследок, хотя голова от радости возвращения не очень-то и соображала, и отправился в город. Караван оставил на попечении командиров полков и капитанов.