Леопард с вершины Килиманджаро

Крошечный загородный дворец, весь в фонтанчиках и тюльпанчиках, стремительный наезд на розовые с купидонами двери, два зеленых тюрбанчика, а под ними – малютки грумы, они распахивают двери, и выплывает в фижмах и пудреном парике краса ненаглядная на самых цыпочках – знаем мы эти фокусы, левитационный генератор под полом, – и плывет, плывет, обмахиваясь страусовыми перьями, эфирно-трепетная, и крошечные атласные туфельки плетут менуэтовые кружева (сели троглодиты, сели бедные, пришибленные); только вдруг – крак! – взвивается молния снизу вверх, распадается огненным веером, а фижмы-парики словно огнем слизывает, и уже черная и гибкая, как саламандра, в парике «конголезские ночи» со всей приличествующей татуировкой и полусотней браслетов на всех четырех конечностях вьется, бушует, беснуется в диком танце, который ни одному м’ганге и не снился в кошмарном сне, – неистовая, чернолаковая, первобытная и такая, ох, такая синеглазая…

– Ну, чего засмотрелись? – Локтем в бок без всяких церемоний. – Последний уже туда заполз, и все в экстазе. Пора.

А еще бы не в экстазе – все африканские страсти разом, – и брызги искр от драгоценных браслетов, которые растут, увеличиваются и превращаются в буквы – «Для вас! Для вас! Для вас танцует Мара Миностра!». И, что особенно трогает, на чистейшем космолингве – для вас, троглодиты безграмотные!

– Трюфель, силовой экран ко входу во вторую пещеру! Максимальный, но проследи, чтобы не перекрыть луч проектора!

– А может, хватит? – подал наконец голос Вуковуд. – Запрем их на часик, и все. А то еще рехнутся от восторга…

– Там наверху дыра, могут выбраться. А за их здоровье не опасайтесь – наши стратеги от нее тоже малость свихнулись.

– Ого! – только и сказал Вуковуд, глянув искоса на Варвару.

Скоч, переваливаясь через камни, приблизился к стене.

– Костры погаси на всякий случай! – крикнула девушка.

Костры разом сникли, белое одеяло взвилось вверх и перекрыло все отверстия, кроме самого высокого. Теперь – скорость!

Они скатились по сглаженным уступам, не сговариваясь, влепили по заряду в скорпиона – тот и не дернулся. Еще заряд по веревке – и такое тяжелое на вид тело падает на руки, почти не сгибаясь. Варвара подхватила его – да будь благословенна здешняя сила тяжести! – подоспевший Вафель уже раскрыл коробку с медикаментами. Активизирующий аэрозоль на лицо и, главное, на руки, онемевшие и, похоже, вывихнутые.

– Остальные! Где остальные?

– У… сте-ны…

Узкие лучи фонариков мечутся по пещере – да вот же, под самой стеной, потому сверху и не видно было…

– Трюфель! Да оставь в покое генератор, ничего с ним не случится! Сюда, скорее. Веревки режь, нож не берет…

– Пить…

Скочи взваливают на себя бесчувственные тела Фюстеля Монкорбье и Ома Рамболта, остальные, освобожденные от пут и успевшие сделать несколько глотков, с трудом подымаются на ноги. Вуковуд обхватывает Боровикова, Чары тяжело опирается на плечи Варваре. Никто ни о чем не спрашивает – прежде всего покинуть это логово. С этой стороны чартары заперты надежно, но если они вырвутся наверх или, что еще хуже, им придет помощь из противоположного подземного хода – с четырьмя обессилевшими людьми передвигаться будет трудновато, даже под прикрытием второго генератора.

– Звери, к туннелю – и в лабиринт!

Скочи, цепко обхватив запасными манипуляторами тела людей, забрались по уступам достаточно проворно, Варваре и Вуковуду это далось труднее: их подопечные едва передвигали ноги. И когда замыкающая четверка достигла наконец последней ступени циклопической лестницы, из отверстия хода послышался грозный гул и скочи, пятясь, выползли обратно.

– Вода! – догадалась Варвара.

Некогда было раздумывать, почему да отчего, надо было искать другой путь: наклонный спиралевидный туннель, в котором уже были нарезаны такие удобные ступеньки, был заполнен ревущим потоком. К счастью, он не достигал этой пещеры, а сворачивал по левому руслу и исчезал где-то в глубине, наполнив пещеру влажной свежестью.

– Первый номер, оставить человека и – вверх по стене, там должно быть отверстие! – скомандовал Вуковуд, еще не привыкший к скочевым кличкам.

Вафель осторожно спустил на камни неподвижное тело Фюстеля, и Варвара вздрогнула от безотчетной, но острой царапины по сердцу – странно раскинулись эти руки, глухо стукнула голова… Но некогда было остановиться даже на секунду: Вафель, чмокая присосками, был уже наверху, как раз там, где исчез чартар-акробат; сетку он догадался прихватить с собой, не дожидаясь указания людей.

– Что там? – крикнула Варвара.

– Можно, – лаконично доложил скоч.

Вуковуд, совершенно позабывший о собственной немощи, тем временем скорее поспешно, чем осторожно засовывал Боровикова в сетку; Вафель дернул канат, и первый кандидат в спасенные через две секунды был уже наверху. За ним последовали Ом, Чары и, наконец, Фюстель.

– Теперь вы, – крикнула Варвара, – мало ли что там…