Леопард за стеклом

Днем за столом мы узнали, что Никос не сможет взять с собой Нолиса в Афины, потому что «дела как сажа бела».

— А при чем здесь «дела»? — спросила я.

И тут Никос выдал одну великую ложь:

— Дело в том, что… что я, возможно, уеду в путешествие.

Мы сразу поняли, что это вранье, потому что, прежде чем он успел ответить, тетя Деспина метнула в него один из своих «стальных», как мы их с Мирто называем, взглядов, так что ему пришлось закашляться, чтобы не сказать лишнего. А потом еще слова тети Деспины:

— Не сносить тебе головы…

— Главное, чтобы ваш король был в порядке и диктатура, которую он нам тащит, — тут же отозвался Никос.

— Ш-ш-ш-ш… — зашипела на него тетя Деспина. — Не при детях.

Дедушка снова высказался на тему «золотого века», демократии и Перикла, а когда Никос еще раз завел речь о диктатуре, тетя Деспина вскочила из-за стола и закрыла окно.

— А вдруг кто мимо пройдет! — закричала она вне себя от гнева.

— А эти всё носом клюют над своей тарелкой! — голос Стаматины пробудил нас ото сна.

— А почему Никосу не сносить головы? — спросила я Мирто, когда мы рухнули в кровати.

Но она уже уснула.

Странные события Котята меняют имя Предатель среди нас

«Странные события» — так мы с Мирто их назвали. Из-за них это лето было так не похоже на предыдущие. Раньше Никос даже носа из Ламагари не высовывал и в город не ездил. А теперь исчезал на долгие часы, а когда мы спрашивали, где он был и что делал, отвечал: «Я был в городе, у своей невесты».

— Что носы повесили? — встревала тогда Стаматина, будто ругая нас, но мы-то знали, что она это так, понарошку. — Все ему с вами нянчиться, что ли? Пора уже и остепениться человеку, жену подыскать.

— А как зовут твою невесту? Почему не привезешь ее в Ламагари и не познакомишь с нами? — пристаем мы к брату.

И тогда он начинает рассказывать нам сказки.

Якобы каждый раз, когда он собирается привезти ее в Ламагари, леопард открывает свой черный глаз и не дает им ни шагу сделать. Однажды, когда мы уж совсем на него насели, требуя назвать ее имя, он ответил — тихо-тихо, почти напевая: «Де-мо-кра-ти-я».

«Как наш котенок», — обрадовалась я. Откуда мне было знать, что очень скоро имя котенку придется сменить?

В выходные папа приехал такой нервный, что все у него были виноватые. Вечером, когда мы сидели за столом, я встала и вышла, чтобы забрать с улицы Темного и Демократию, потому что Стаматина сказала, что начинает моросить. Темного я нашла сразу же, а вот Демократию… Ну нет ее нигде. Тогда я начала кричать на всю улицу: «Демокра-а-а-а-а-а-ати-и-и-и-и-и-я-а-а-а!» И так, пока котенок не услышал и не вернулся. Я даже в дом зайти не успела, как папа вдруг вскочил и схватил меня за руку. Я-то думала, он разозлился, что я вышла из-за стола, а он из-за котов разбушевался.

— Или ты его выбросишь, — кричит, — или меняй кличку! У меня нет ни малейшего желания лишиться работы в банке!

Имя котенка пришлось сократить до «Ия», но все это было более чем странно. Папу могут выгнать из банка из-за кота?!

— А ты тоже сменишь имя своей невесте? — спросили мы Никоса.

— Ни за что! — засмеялся он.

Когда Никос не уезжал в город, он всегда играл с нами. Если Никос был в Ламагари, нам скучать не приходилось. Он все время изобретал новые игры. К тому же у нас всегда был леопард для новых историй. Чего только Никос не придумывал про него в этом году! Скучные истории, как сказала бы Пипица, но мы узнали кучу всего. Кроме истории о бумаге, Никос рассказал нам, как выдувают стекло. И еще объяснил, почему бочка, такая тяжелая, плавает в море, а наши сандалии, такие легкие, в воде тонут.

А больше всего мне нравились вечерние истории про леопарда.

Как только хорошенько стемнеет и на небе засветятся звезды, мы с Никосом уходили к какой-нибудь скале повыше, на вершине которой была широкая площадка, и устраивались там. И тогда казалось, будто небо становится ниже и звезды вот-вот нас коснутся. Если небо было совсем черным, Никос говорил, что его закрыла тень леопарда, который перебирается с Большой Медведицы на Малую и с Марса на Венеру. Так что теперь каждый из нас, даже маленькая Авги, умели различать, где какая звезда, как она называется и какая из них ближе к Земле, а какая — к Солнцу.

Однажды леопард, который как раз смотрел на мир своим черным глазом, увидел небесное тело с длинным хвостом — его кометой называют. Она летела по небу и должна была пройти совсем рядом с Землей. Об этом узнали птицы; в страхе они полетели и рассказали людям. Никос был тогда маленьким, но очень хорошо помнит день, когда Земля должна была сгореть. Тетя Деспина тогда варила вишневое варенье и оставила его на огне, выбежав на улицу вместе со всеми соседями. Люди уже собрались на площади, чтобы посмотреть на комету, которая должна была сжечь их всех. Комета пролетела, Земля осталась в целости и сохранности — сгорело только вишневое варенье тети Деспины и кастрюля в придачу. Никос даже сейчас дразнит тетю Деспину и, когда хочет полакомиться вишневым вареньем, говорит: «Угости меня кометой, тетя».