Лепила, книга 2

На улице начало темнеть раньше обычного. Облачность сильная, потому и темно, пора бы прощаться, да двигаться в поселок. Впрочем, в любом случае придется ехать в свете фар, так что можно особо не торопиться. У брата мы просидели еще полтора часа. Прощаясь, Хармин пригласил всю нашу компанию на большую охоту, через пять дней два десятка охотников идут бить бизонов. Непременно поучаствую, да остальных с собой прихвачу, о чем так ему и сказал.

* * *

Ехать по прерии в дождливую ночь при свете фар — это то еще удовольствие. Скорость я держал относительно небольшую, километров 30–40 в час, самое то, чтобы вовремя заметить препятствия на пути и среагировать. Впрочем, минут через десять я вспомнил про магическое зрение, погасил фары и прибавил газу. Как говорится, на третий день Зоркий Глаз заметил, что у тюрьмы нет одной стены. Вроде, умение уже стало частью тебя, а все равно не всегда о нем помнишь, обычное же зрение в такую погоду плохо помогает. Вскоре впереди сквозь пелену мелкого дождичка показались огни поселка.

* * *

За мое отсутствие ничего необычного ни в клинике, ни в поселке не случилось, разве что повешенные были уже без сапог. Или с утра они тоже босоногими висели? Не помню, не обратил внимания. Обувь — во все времена штука ценная, сняли ее с трупов совершенно закономерно, им больше не понадобится. Рют осмотрел двоих с переломами, что пришли повторно, зафиксировал выздоровление и снял гипс. Молодец, не боится решения принимать. Не страшно его вместо себя оставить, мне же завтра в Истор ехать, давно запланированный вояж.

* * *

С утра накрутил всем хвосты, воодушевил персонал, сел в фургон в сопровождении эскорта трех пограничников, да и двинул в сторону Истора. Где дорога позволяла, я держал скорость километров 70 в час, притормаживать пришлось всего в трех местах, где дождь затопил дорогу и пришлось ехать почти по ступицу в воде. В результате, меньше, чем через два часа мы были у портала, после чего оказались в залитом осенним солнцем Исторе. Высадив пограничников у казармы, я первым делом направился в больницу.

* * *

Арпадио был на операции. Узнав об этом, я предложил свою помощь через медсестру и вскоре получил приглашение присоединиться к нему за операционным столом. Я скинул одежду у него в кабинете, вымылся, переоделся в больничную униформу и последовал за медсестрой в операционную.

Пациент был плох. Почти сожженная левая рука, сильно опаленный бок, пострадавшее от огня лицо. Очень похоже на то, как Мило приложили на болотах, прямо дежа-вю какое-то. Перебросившись несколькими словами с Арпадио, я создал и подключил к пациенту несколько плетений мониторинга состояния организма, комментируя каждое свое действие. Нам, как магам, показатели хорошо видны, это сейчас главное. Дальше пошла привычная работа. Роли за столом постоянно менялись, то Арпадио работал, я ассистировал, то наоборот. Пациента спасли, как и его руку, правда, нужно еще две или три операции, чтобы окончательно восстановить ткани. И я оказался прав, пациента приложили Искореняющие, чтоб их демоны забрали.

Мы сидели в кабинете Арпадио, распивая отличный коньяк. Арпадио очень понравилась мудрость великого русского полководца Александра Васильевича Суворова, гласящая: после боя умри, но выпей!. Вот и у нас бой закончился, смерть в очередной раз повержена, потому и налили по 50 капель и наслаждаемся выдержанным напитком.

—Коллега, ты где остановился? — спросил главврач.

—Да пока нигде, думаю, на том же постоялом дворе приткнуться.

—Остановишься у меня. И чтобы без разговоров, обижусь!

—Я точно не помешаю? — уточнил я.

—Точно, у меня еще флигель отдельный есть, в нем и поселишься. Заодно дела наши обсудим.

—Договорились. Тогда я пока дальше по делам, в конце дня к тебе. Лады?

—Лады! — мы пожали друг другу руки, и я отбыл из клиники. Теперь к Хеделю, он уже, поди, заждался совсем.

Глава 14

Хедель, конечно, меня ждал, но именно сейчас у него был завал работы, надо было ожидать не меньше часа, так что, оставив снабженца ругаться с кем-то по переговорному амулету, я отправился в харчевню, желудок вовсю пел песни о том, что его пора кормить. Основательно подкрепившись и посплетничав с трактирщиком за жизнь, я вернулся к Хеделю, у того как раз закончилось совещание, и он мог уделить мне время.