Лепила. Книга третья

— Я тоже пойду, пожалуй, — сказал я, осторожно вставая с кресла. Маг кивнул и зашел в дом. Я поднял руку, с пятой попытки попал, наконец, в регулятор обогревателя, выключив его, и побрел вслед за Арпадио. Как удалось добраться до кровати, и не встретился ли кто по пути, так и останется тайной, эти события совершенно не отложились в памяти.

* * *

С утра о выпитом вечером остались одни воспоминания и легкая сухость во рту. Удивительно, но даже намеков на похмелье не было. Даже не поймешь, как это вышло, то ли адреналиновый отходняк наложился на алкоголь, и они взаимоуничтожились, то ли организм научился своевременно бить всю ту дрянь, на которую спирт разлагается. Да оно и не важно. Завтракал я в гордом одиночестве, Арпадио уже убежал в больницу. После завтрака я долго собирался с духом, потом, наконец, собрался с духом и активировал амулет связи.

— Рад тебя слышать, брат, — сказал Хармин.

— И я рад тебя слышать, брат, — отозвался я. — К сожалению, радость наша омрачена. Погибли наши братья, Норх и Горт. Я виноват, я никчемный командир.

— Как они погибли? — спросил брат.

— Пытались вытащить меня во время боя, их сожгли файерболом, — во рту окончательно пересохло.

— Пасть в бою за други своя — это лучшая смерть, о которой может мечтать воин, — произнес Хармин. — Не вини себя, брат. И помни — они воины и знали, на что идут. Скажи лучше, где ты сейчас, и как остальные братья?

— Я в Исторе, Семп, Улук и Сар сейчас в больнице, поправляются после ранений, остальные в полном порядке. Извини, от Норха и Горта ничего не осталось, нечего было с собой привезти.

На полминуты наступила тишина, потом Хармин спросил:

— Что стало с теми, кто убил и ранил наших братьев?

— Они все умерли, — ответил я. — Жалею только, что просто умерли, а не жарились долго на тлеющих углях, твари!

— И много их было? — уточнил брат.

— Трупы я не пересчитывал, но четыре десятка точно будет.

— Тогда они отомщены, — Хармин подвел черту под разговор. — Приезжай быстрее брат, на третий день положена тризна, ты знаешь.

— Буду обязательно, — ответил я. Впервые слышу о тризне по обычаям гравийских орков, но оно неважно. Проводить братьев в последний путь надо достойно. Мы проговорили еще минуть пять на разные темы, не затрагивая произошедшее на Черном истоке, и попрощались. Пора было двигать в больницу. Хоть умри, но завтра братья должны быть в племени на тризне. Я обещал.

* * *

К вечеру удалось поставить братьев на ноги, хотя здоровыми я бы их постеснялся назвать. И ранения были поганые, и времени прошло изрядно, прежде чем была оказана нормальная помощь, не до того было, как бы цинично это ни звучало. По-хорошему, лучше бы не торопиться, а дать им недельку отлежаться в больнице, да отъесться там нормально, да только время поджимало, пришлось срочно восстанавливать поврежденные ткани, а делается такое только за счет резервов организма. Все трое и так-то не могли похвастаться жировыми запасами, а теперь совсем отощали, особенно несчастным выглядел Сар, скинувший не меньше пятнадцати фунтов. Вы видели отощавшего орка? Вот и не смотрите, так себе зрелище.

Но вот вся компания погрузилась в фургон, я попрощался с Арпадио, обещав связаться с ним сразу по прибытии, и Най порулил в сторону портала. Настроение у всех было пришибленное, тут навалилось все, и смена часовых поясов, и возвращение в зиму из жаркого лета, и, самое главное, смерть двух братьев. Проняло даже меня, хоть я близко познакомился с ними меньше месяца назад, а что говорить про остальных, кто вырос с ними бок о бок? Фургон медленно катил по улицам Истора, освещая дорогу светом фар в сгустившихся сумерках зимнего вечера, снег стаял еще с утра под лучами скупого солнца, теперь же тепло улетучивалось в ясное вечернее небо, грозя ночным заморозком. На выезде из города нас неожиданно задержали, командовавший караулом сержант попросил немного подождать и вызвал кого-то по переговорному амулету. Раз просят, мы подождем, несколько минут никакой роли не играют. Вскоре раздался цокот копыт, и к воротам подъехал высокий оркоподобный егерь.

— Майк ван Хар? — подошел он ко мне, сидящему на ступеньке откинутой лестницы боковой двери фургона.

— Угадали, — я поднялся ему навстречу. — Кому и чем обязан?

— Сержант Бакер, я от майора Золлена, — отрекомендовался егерь.

— Как поживает майор? Не было ли проблем с местными?

— Майор поживает отлично, привет передавал. Местные уже знают, что власть на портале сменилась, — ухмыльнулся сержант, — а как узнали, что ценник проезда снизился вполовину, так и возражения сами собой отпали.

— Молодцы, — похвалил я егерей. — И что майор вас сюда отправил только чтобы привет передать?

— Не совсем, — сержант снял закрепленную на седле сумку и протянул мне. — Держите.

Я взял ее, поставил на ступеньку лестницы и открыл. Там лежала цилиндрическая глиняная емкость, закрытая толстой деревянной пробкой. Я вынул ее и вопросительно взглянул на сержанта.

— Это то, что я думаю?