Лепила

Я не заметил, как занятый мыслями машинально выпил чашку чая и выкурил две сигареты подряд. Курю я немного и только в исключительных случаях. Тем тревожнее, когда пачка кончается слишком быстро. Значит, были на то веские причины. Такие, как сейчас.

Почему я неожиданно для себя отождествил головореза Саймона с горе-хирургом, зарезавшим мою больную жену? Почему в моем сознании эти два человека соединились и стали мне одинаково противны? Неужели только потому, что оба принесли в мир страдание и смерть? А что, разве этого мало? Один – из желания стать героем и установить свой порядок в чужой стране, другой – по халатности, из-за небрежного отношения к своему делу. За каждым – красная кровавая дорожка.

И тот, и другой достойны наказания. Господи! О чем я? Откуда у меня этот негативизм – заболевание хоть и изученное, но всегда неприятное. Из подросткового возраста я давно вышел, а вот симптомы остались. Или возникли заново, на фоне знакомства с этим негодяем?

Мне говорили, что хирург в прошлом году умер. Этого уже не достать. Ладно, один ушел.

Но есть Саймон! Гуру уверен, что палач жив и греется под солнцем где-то в обеспеченной стране. А у Гуру с ним свои счеты, значит, старому «воднику» врать ни к чему. Вот Саймон-то мне и ответит. За все: за войну и напалм, за мучительную смерть мирных людей, за гибель моей Люды…

Меня трясло. Нервы были возбуждены и норовили лопнуть. Третья сигарета, испустив последний дымок, скорчилась в пепельнице. Привычная расслабляющая ванна уже не поможет. Нужно что-то покрепче.

Я кинулся рыться по загашникам – пусто. Посмотрел на часы – супермаркет еще работает. Сознание упиралось: может, не надо? Но сила воли и целеустремленность, захватив власть, были непреклонны: и так не часто, дайте хоть сегодня, по поводу…

Я с трудом попал трясущимися руками в рукава куртки, схватил ключи и бумажник и кинулся к двери. Но за порог так и не шагнул – столкнулся со стоящим на площадке Гуру.

Глава 28

– Можно, – нежданный гость скорее утверждал, нежели спрашивал. При этом в его голосе угадывалась сложная внутренняя работа, предшествующая этому событию. Похоже, что-то очень сильно мешало ему решиться на этот визит. Признаться, я был удивлен и даже немного обескуражен его появлением.

Я успел переключиться и, скрывая раздражение от внезапно возникшего препятствия, помешавшего моему порыву, отступил назад. Гуру понял это, как приглашение войти.

– Удивлены? – Он по-хозяйски прошел на кухню, выдвинул из-под стола табурет, сел.

– В общем, да, – я не спешил приставать с подробными расспросами, он сам все расскажет.

– Я тоже.

– Что-то случилось?

– Похоже на то. – Гость задумчиво оглядывал кухню, стараясь, как мне показалось, оттянуть момент откровения.

Я был весь внимание. Необычность ситуации подсказывала моему воображению десятки причин появления Королева А. Д. в моей квартире. Но все они сводились к одному – в данный момент я был ему очень нужен. Неужели пришел каяться?

– Вы читали «Остров сокровищ» Стивенсона? – Гуру начинал издалека, и это уже было делом привычным.

– Конечно, одно время это была моя любимая книга. – Мне не пришлось ничего придумывать, образовавшаяся пауза давала возможность собраться с мыслями.

– Так вот, я сегодня получил черную метку.

Я был удивлен, насколько обреченно звучали его слова, каким подавленным был его тон. Сыграть такое, конечно, можно, но – только в самом крайнем случае и уж точно – не у меня на кухне. Неужели настал час подлинного откровения и мы с Гуру объединяемся в общем несчастье?

Сейчас передо мной сидел не полубог, которого я встретил когда-то на острове, не живой идол в лучах света, с лицом, похожим на лик, а несчастный, подавленный обстоятельствами человек, нуждающийся в помощи. Возможно, здесь была доля притворства, не исключено, что Гуру приложил все свои недюжинные силы, чтобы убедить меня в необходимости участия в этом акте. Конечно, не без этого. Но, как бы то ни было, я проникся сложностью момента и, скорее, сознательно, нежели безвольно шел на риск. В конце концов, меня сейчас не сильно волновали личные переживания Королева А. Д., куда важнее было достать и привлечь к ответственности неуловимого военного преступника. Такая миссия могла действительно вдохновить и придать недостающие силы. А если добавить к моему энтузиазму причастность могущественной конторы?..

Не менее важным было и то, что я отчетливо осознавал, кто будет настоящими жертвами, случись то, чего требовал Саймон. Люди! Простые и на самом деле обиженные и обездоленные! Именно им придется стать разменной монетой в предстоящих игрищах этих монстров, мечтающих о новой крови. И это наверняка без всяких там оговорок и условностей. Цена спасения этих людей не имела никакого эквивалента.

– Черную метку?

– Да. Саймон ставит свое условие: либо я вместе со своей организацией перехожу под его контроль и в дальнейшем полностью подчиняюсь его воле, либо он компрометирует меня, как военного преступника, и сдает властям.

– Но откуда у него к вам такой интерес?