Лер-Лерок и лень-река

В ужасе Акула подскочил, будто ужаленный бешеной осой. Правда, осы Акулу ни разу не кусали, а уж бешеных ос он вообще никогда не встречал. Акула уперся в стену пещеры, и понял, что отступать некуда. – Друзья никогда не узнают, что со мной произошло, подумал он. – Они никогда меня не найдут, и от этой мысли Акула испытал такую горечь, что решил просто так не сдаваться. Он принял боевую позу и оскалился.

Змеевидные желтые глаза поднимались над водой все выше и выше, оказалось, что у чудовища немыслимо длинная шея. – С таким гигантом мне точно не сладить, подумал Акула. Чудовище ударило хвостом по воде и в этот момент озеро осветилось. Приглядевшись, Акула увидел, что это глубоководные бабочки-лампадки, которые освещали озеро своим мягким светом, подобно звездам на небе. Но тут и в самой пещере стало светлее, и Акула увидел, что это дневные медузы-лимонницы осели на стенах, и подсвечивают своим розоватым светом, освещая мрачный колодец. Как красиво, подумал Акула и тут взгляд его упал на чудовище. Туловище динозавра заканчивалось такой длинной шеей, что ей, казалось, можно дотянуться до вершины колодца. Вместо лап у чудовища были крепкие ласты, благодаря которым он прекрасно держался на воде. Скользкая зеленая кожа, покрытая неровными желтыми пятнами, служила отличным камуфляжем в этом подземом озере.

– Привет! Акула вжался в мокрую холодную стену, как вдруг понял, что на него не собираются нападать. Ведь перед нападением с тобой не здороваются.

– Привет! Как ты поживаешь, миролюбиво спросило чудище.

– Привет, хорошо, ответил Аула, и подумал, – а чудище-то, совсем не злобное.

– Тебя похитили синекрылы, скорее утвердительно, чем вопросительно сказал он. Акула кивнул. – А кто ты, поинтересовался он у чудища.

– Я, изумилось чудище, кто я? Как же давно меня об этом не спрашивали, что я даже забыл. Но когда-то давно меня звали Танистрофей.

– А я Акула.

– Акула? Что-то в тебе мне кажется знакомым. Может, мы когда-то встречались, но видимо очень давно. Акула не ответил. Он точно видел Танистрофея в первый раз, но не хотел обижать его, поэтому промолчал.

Бабочки стали водить хоровод, и озеро осветилось нежным голубым светом. Медузы тихо парили над головой. Надо же, здесь все так странно, бабочки живут под водой, а медузы на суше, подумал Акула.

– Это местная живность, глухо сказал Танистрофей. – Это моя единственная компания уже много-много лет.

– Как это грустно, расстроился Акула, за столько лет ни с кем и словечком не обмолвиться. Он уже понял, что Танистрофея можно не бояться. Танистрофей тоже его не боялся, он боялся только одиночества.

– А как ты сюда попал, спросил Акула, и Танистрофей начал свой рассказ:

– Когда-то очень давно, тысячу жизней назад я жил в очень большой и глубокой воде, а над головой светило солнце. Ты не представляешь, я часами мог плыть в одну сторону, а вода все не заканчивалась.

– Еще как представляю, подумал Акула, но вслух ничего не сказал, он не хотел перебивать Танистрофея.

– У меня были братья и сестры, и мы подолгу забавлялись в воде, забывая обо всем на свете, пока однажды… Танистрофей закатил глаза, все больше погружаясь в свои далекие воспоминания.

Маленький Танистрофейчик грелся на солнышке, вытянув свою длинную блестящую шею. Море играючи, разбросало валуны и туффиты недалеко от берега, словно хотело забрать их себе, но потом передумало. Солнце приятно щипало глаза после соленой воды. Интересно, что у нас будет на ужин, подумал Танистрофей, как вдруг на него опустилась сеть. Еще не понимая, что происходит, он попытался вырваться, но у него ничего не получилось, сеть прочно его держала. – Наверно, это такая игра, подумал он, будучи еще очень маленьким и наивным. Приглядевшись, Танистрофей узнал мокроносов, которые тащили его все дальше и дальше от воды. – Раз это такая игра, притворюсь, что мне нравится, подумал Танистрофей, ведь больше всего на свете он любил играть.

Мокроносы долго волокли его, пока не оказались на берегу озера. У Танистрофея затекло все тело, особенно шея. – Какая-то неинтересная игра, она мне надоела.

– Я хочу вернуться домой, сказал он мокроносам.

– Ты не можешь вернуться, теперь твой дом здесь, а ты наше сокровище и останешься с нами. Откуда они знают, изумился Танистрофей. Мама всегда называет меня – сокровище мое, но откуда они об этом могут знать?

Какое-то время он жил с мокроносами. Все было не так уж и плохо, если бы его не преследовали тревожные мысли о своих родных. Мокроносы очень бережно относились к нему, играли с ним, хорошо кормили. Озеро стало его новым домом, и вскоре он подружился со всеми его обитателями, которые поначалу его боялись. Несмотря на все усилия мокроносов, Танистрофей чувствовал себя здесь чужим и понимал, что, по сути, он очень одинок. Ему так не хватало равных себе, таких же длинношеих Танистрофееев, с которыми можно было погонять наперегонки и померяться, у кого длиннее шея. Он начал тосковать, пока однажды, не решился устроить побег.