– Так, Майская, жду вас завтра на тренировку, посмотрим на чемпионку села Барабаш, – с ухмылкой произнёс преподаватель.
Вечером, после тренировки, Лердесс направилась по адресу Шарлаева, который был зарегистрирован в центре города. Она долго звонила в дверь квартиры на пятом этаже, и когда ей никто не открыл, она решила попасть в квартиру снаружи.
На следующий день в кабинете майора Ветрова сидел пожилой гражданин.
– Молодой человек, меня зовут Давид Осипович Крузенмен.
– Очень приятно, слушаю Вас, – устало произнёс Ветров.
– Вы понимаете, я в нашем подъезде знаю всех, потому что прожил в этом доме больше пятидесяти лет.
– Поздравляю Вас, гражданин Крузенштерн.
– Крузенмен! – терпеливо поправил его мужчина, – и не надо меня поздравлять, вот когда я проживу сто лет, как моя бабушка, тогда приму Ваши поздравления.
– Договорились, и так слушаю Вас.
– Месяц назад скончался мой друг и сосед Шарлаев Артур Геннадьевич.
– Приношу Вам свои глубокие соболезнования.
– Спасибо, ну где вы были месяц назад?
– Я был здесь, – растерянно произнёс майор.
– Очень, очень плохо! – качал головой Давид Осипович, – Ваши соболезнования и связи нужны были месяц назад, когда возникли огромные проблемы с захоронением тела.
– Вы всё еще не похоронили тело? – удивился майор.
– Нет, слава тебе Господи, всё получилось.
– Так в чём проблема?
– Дело в том, что я на нашей лестничной площадке столкнулся нос к носу с подозрительной девицей.
– И в чём Вы её подозреваете?
– Совершенно верный вопрос. Дело в том, что по просьбе дочери Артура Геннадьевича, я присматриваю за этой квартирой. И один ключ находится у меня, второй у Ларочки, а эта девушка выходила из квартиры Артура Геннадьевича и представилась мне его племянницей. Более того она поведала, что ключи якобы дал ей сам покойный. Когда я объяснил ей, что он умер, не успев обзавестись племянницей, она извинилась, сказала, что перепутала подъезд и быстро удалилась. Тогда я открыл своим ключом квартиру своего друга и вот, что я обнаружил. Понимаете, мы люди пожилые окна моем уже не так часто. Я обнаружил отпечатки кроссовок на карнизе и подоконнике кухонного окна. Выходит, что эта барышня запрыгнула с балкона на окно и залезла в форточку, а это на секундочку пятый этаж. Поверьте, мне, что такой прыжок мог совершить только каскадёр или циркач.
– Извините, товарищ Крузенш… – сделал паузу Ветров.
– мен, – добавил Давид Осипович.
– Крузенмен, – тяжело выговорил майор, – что-то пропало из квартиры?
– Что Вы! Там ничего ценного и близко не лежало.
– Ну, а раз всё цело, то уголовное дело заводить не будем. Кстати, а как выглядела Ваша девица?
– Вы знаете, она поразила меня своими глазами. На лестничной клетке у нас горит тусклая лампочка, её глаза блестели настолько странно, казалось, что я смотрю в кошачьи глаза, тюнингованные в человеческие. И ещё, над правой верхней губой у неё были такие три красивые мушечки в ряд.
Через неделю, выступая во Владивостоке, Лердесс победила на Универсиаде Дальнего Востока, преодолев планку на высоте 186 см.
– Ничего себе, – воскликнула Мария, – первые соревнования и сразу превысила норматив мастера спорта на 4 см.
– Совершенно верно, – продолжил Николай Петрович, – её окружила пресса, стали фотографировать, брать интервью.
– Лердесс, сегодня Вы поразили всех своими прыжками, – продираясь сквозь толпу журналистов, выкрикивал молодой человек с фотоаппаратом на шее, – разрешите представиться, меня зовут Илья, я – лучший фотоохотник вселенной, предлагаю встретиться и выпить со мной чашечку кофе, – игриво предложил молодой человек.
– Извините, но я не люблю кофе и ещё больше не люблю охотников! – жёстко парировала Лердесс.
– Дело в том, что я тоже не люблю охотников, но если Вы вдруг передумаете, вот Вам моя визитка.