Лэрн. На улицах (СИ)

Когда меня снова крутят вокруг своей оси, направляя к выходу за ограду, действительно замечаю три трупа в полицейской форме — у “синих мундиров” есть все основания быть в бешенстве. Выведя на улицу, меня заталкивают в пародилижанс и усаживают на металлическую лавку, приделанную к стене. Спустя минуту, внутрь забрасывают ещё двоих мужчин, закованных в наручники, а за ними забирается пара полицейских, поигрывающих деревянными дубинками. Сразу, как двери закрываются, один из них бьёт ладонью по стенке транспорта и тот трогается с места.

Глава V

К зданию окружного полицейского управления нас подвозят минут через двадцать. К моему удивлению, ни один из находящихся в пародилижансе полицейских не пытается отыграться — только пару раз одаривают ударами дубинок. Зато внутри с нами не церемонятся — сразу, как только оказываюсь в коридоре блока с камерами, меня сбивают с ног, отправив на пол и несколько раз впаивают ногами по рёбрам. Закончив, сдирают моё потрёпанное пальто и проходятся по телу пальцами, забирая последние несколько монет, зашитых в нижней части правой штанины.

После обыска, один из полицейских ещё раз пинает в бок.

— Вставай, дерьмо морсарово — пшёл к себе в камеру.

Опираясь руками, начинаю подниматься и получаю ещё один удар дубинкой, валящий с ног. Голова раскалывается от боли, а перед глазами всё плывёт. Чувствую, как по коже течёт тёплая кровь. Сверху же слышится довольный смех "синих мундиров".

— Поднимайся, морская плесень — хватит из себя аристократа корчить.

Получив ещё пару ударов ногами, выпрямляюсь, придерживаясь руками за стену и вдоль неё бреду вперёд, подгоняемый тычками дубинок. В конце концов меня заталкивают в камеру, швырнув в спину скомканное пальто.

— Наслаждайся лучшим отелем Каледа, гхаргов выродок.

За спиной грохочет металлом захлопывающаяся дверь, а я медленно сползаю на пол, прижавшись спиной к стене. Зрение приходит в норму через несколько минут и я перемещаюсь на железную лавочку, врезанную в боковую стену камеры. Правда, почти сразу меняю своё решение и укладываясь на пол, расстелив там изорванное пальто. Лучше так, чем пытаться умоститься на ледяной стали. Даже в "Ночном озере" условия были чуть получше — похоже меня запихнули в камеру для нарушителей, которые особенно не нравятся полиции.

Пытаюсь обдумать линию поведения, но голова упорно не хочет работать — череп раскалывается от боли, а скоро начинает ещё и бить дрожь, здесь всё-таки довольно холодно. Попытки устроиться поудобнее только ухудшают положение, так что спустя несколько минут я поднимаюсь с пола и начинаю мерять небольшую камеру шагами, помахивая руками — в моём текущем состоянии это довольно сложно, но иного варианта согреться я не вижу. А замёрзнуть здесь, подхватив заболевание лёгких или вовсе сдохнув, не хочется.

Спустя десять минут, тело достаточно отогревается и я с выдохом опускаюсь на лавочку, подстелив несколько раз сложенное пальто. Правда через какой-то промежуток времени снова приходится подниматься и покачиваясь, перемещаться из угла в угол. Спустя несколько таких подходов, окружающая меня обстановка прекращает расплываться. Но вот головная боль никуда не пропадает — она с лихвой перекрывает все болевые ощущения от ударов ногами и дубинками по телу.

Сложно сказать сколько именно проходит времени, но в какой-то момент замок двери лязгает и в проёме показывается фигура здорового полицейского.

— А ну прижми свой вонючий зад, ублюдок. С тобой поговорить хотят — дёрнёшься, размажем тебя в месиво, понял?

На мгновение в голове вспыхивает ярость и рука неосознанно ищет нож, но я быстро беру себя в руки, усаживаясь на скамейку. Сдохнуть в полицейском управлении, будучи убитым громадным сержантом, от которого ощутимо несёт вчерашним перегаром — это точно не тот вариант, которым я хочу закончить свою жизнь. Тем временем, полицейского кто-то отодвигает в сторону и слышится мужской голос.

— Благодарю за помощь, но если он рискнёт что-то предпринять, я прекрасно разберусь сам. Закройте, пожалуйста, дверь и не мешайте нашей беседе.

С удивлением поднимаю глаза и вижу, как мимо отодвинувшегося полицейского проходит шатен в костюме-тройке, держащий в руках две чашки, над которыми поднимается пар. За ним с грохотом захлопывается дверь, убирая из поля зрения хмурого сержанта, а мужчина ставит одну из кружек на лавку рядом со мной и отступает на шаг назад, что-то доставая из кармана.

Втянув носом воздух, чувствую запах сорка, а вот вещь, которую нежданный гость достал из кармана пиджака, больше всего напоминает небольшой плоский камень. Или выкованный из металла и сплющенный кругляш. Мгновение подержав его в руке, тот укладывает предмет обратно и кивает в сторону кружки.

— Угощайся. Замёрз тут наверное зверски за это время.

Секунду раздумываю, но потом всё же тянусь к сорку. Что-то туда подсыпать, ему точно без надобности — в камере со мной и так можно сделать всё, что угодно, не вызвав ни у кого вопросов. Кому будет дело до нищего, угодившего за решётку. Тем более, что у него нет ни одного родственника, способного поднять шум.