ЛЕС

Еще час, наверное, или два мы двигались по узкой тропке. Под этой экипировкой с меня уже семь потов сошло. Дышать было трудно, хотя сетка хорошо пропускала воздух. Хотелось сорвать ее и выбросить в ближайший куст. Я старался отпивать из фляжки как можно реже и как можно более мелкими глотками, глядя в спину Митьке со все большей ненавистью. Но Митька, гад, как назло, продолжал идти упорно, твердо, как робот, поэтому я решил, что уж точно не сдамся. Хоть я и городской в душе, и порог дискомфорта у меня очень высокий, но сдаваться перед этим деревенским рыжим увальнем я не собирался. Если бы не натренированное тело Никифора, да кристалл Силы, то я бы точно давно уже свалился бездыханным еще час назад. Но открывалось еще одно, очередное второе дыхание, и я пёр за Митькой тоже почти уже как робот.

Глядя наверх, определить через кучу веток расположение солнца не представлялось возможным. Да, стало светлее, но свет был рассеянным.

Митька стал использовать свой большой нож, как мачете, разрубая встающие перед ним заросли травы. Похоже, тропинка из-за долгого неиспользования, заросла.

Время от времени я использовал Чутьё, но в ограниченном радиусе двадцать метров ничего подозрительного Система не извещала.

Мне стало скучно. Постоянно видеть перед собой либо ноги, либо спину напарника стало утомительно. Привал, судя по энергичному продвижению, в ближайшее время не намечался. Хотелось втихую достать краюху хлеба, пожевать, но я держался. Никифор вообще, мне так кажется, был вегетарианцем, настолько был обезжирен, жилист и даже суховат. Хотя, похлебка у него дома с салом говорила об обратном. Как же он тогда сохранял свою форму в таком бодром состоянии?

В общем, еще через час, я не выдержал и спросил.

— Митька! Привал у нас когда ожидается?

— Уже скоро, — ответил он, не оборачиваясь. — За большой березой будет поляна, там дерево медовое, вот там и передохнем.

— Ага, понятно, — сказал я.

Медовое дерево — это что, хотелось спросить. Дерево из меда? Или мед по нему течет, типа смолы? И скоро, это когда?

В животе от голода начало урчать.

И когда я уже готов был сдаться, Митька остановился, показал рукой вперед.

— Вон береза! — перевел указующую руку чуть правее. — А вон мед!

Я проследил за его рукой.

Да, перед нами была так называемая поляна. Трава с какими-то огромными, как подсолнухи, только синими, цветами, выше нас ростом, за ними метрах в двадцати виднелась просто фантастическая береза — узнать которую можно было только по характерному цвету ствола, — настолько огромная, раскидистая, будто из другого мира. Хотя, что это, я и так находился в другом, фантастическом мире. Кто в мое время мог предположить, что будущее будет именно таким?

В центр поляны столбом лился солнечный свет, как водопад, так же переливался из-за качающихся ветвей окружающих его деревьев.

Я для интереса решил узнать параметры этой циклопической березы. Уже привычно смотрел на нужный объект, кивнул, мысленно давая приказ ЛЕСу. Через миг перед глазами высветилось зеленое:

Объект: дерево.

Вид: береза повислая

Род: береза

Семейство: березовые

Порядок: букоцветные

Основные показатели:

72 м/8,1 м/410лет

И что дает мне эта информация?

Да ничего, особенно, нового. Отличие от дуба в классификации начинается в Семействе. Только физические показатели чуть другие: высота, максимальный диаметр ствола, возраст. Но чисто внешне сравнивая эти растения — дуб выше, но из-за того, что прижат другими деревьями, не такой раскидистый, как эта береза. Ей досталось изначально больше места.

И еще я подумал о том, что возраст огромных деревьев старше того времени Вспышки, о котором тут все говорят. Это значит, что дерево уже росло до Вспышки, было нормальной березой, нормальным дубом, но вот случилось нечто — и они пошли расти вширь и ввысь.

Я попер за Митькой по кругу поляны к «медовому» дереву. Вот еще экземпляр интересный, необычный — что это за медовое дерево?

Безжалостно вырубая сочную травяную красоту, Митька пробился к загадочному дереву.

Дерево, как дерево, типа тополя. Понятно, что здоровенное в диаметре, но не такое, как та береза. Ну, метров пять всего — по местным меркам это так, средненько. Я не стал узнавать у Системы его параметры, ничего особо нового не узнаю. Но почему оно «медовое» — вот что интересно!

— Да потому что на нем пчелы поселились! — сказал будто очевидную вещь Митька. Причем достаточно раздраженно. — Там, — он указал наверх, — пчелиные ульи, много ульев, а значит мёд!

— Ну, так бы и сказал, — пробормотал я.

Вот странный, все-таки, откуда же я должен об этом знать?

А, во-вторых, нам это что дает?

Только вот не скажи, рыжий, что нам придется за медом лезть на это дерево…

— А чего такого? — изумился он. — Мы всегда так делаем!

Ага, они-то с Никифором, может, всегда так и делали, но я-то нет!