Лесь

Вдруг вспомнил украденную кувалду и затрясся с ног до головы. Вскочил с бьющимся сердцем, влетел в прихожую, бросился к обувной тумбе. Кувалда лежала на месте. Решение напрашивалось само собой: убрать, выбросить, уничтожить, избавиться любым способом, будто кувалда обладала дьявольской силой, которая сонный кошмар могла заменить на действительность. Лесь схватил было ее, но впопыхах запихнутая кувалда и не дрогнула. В Лесе вдруг вспыхнула нечеловеческая сила. Он уперся ногой и дернул так, как ни разу в жизни ничего не дергал!

Ужасный грохот разбудил Лесеву жену. Полусонная, она вылетела в прихожую: муж сидел на полу в обломках вырванной из стены тумбы, засыпанный штукатуркой, придавленный оторванной вешалкой и нежно обнимал здоровенную кувалду-камнедробилку.

Рассудительная, спокойная, уравновешенная Касенька на сей раз упала в обморок.

Лесь явился на работу без опоздания. С шести утра у него было довольно времени, чтобы привести в чувство жену, убрать побоище в прихожей и дать исчерпывающие объяснения по этому поводу. Он успел даже взять такси и на мосту Понятовского сбросить убийственное орудие в Вислу, возбудив немалое удивление водителя.

Сенсацию вызвало его пунктуальное прибытие на службу и несколько странное поведение. Едва переступив служебные пороги, Лесь возбужденно и беспокойно начал спрашивать о главном инженере. Главного еще не было, и никто не мог сказать, когда будет.

Беспокойство Леся усиливалось. Воспоминание о ночном кошмаре, зловещие предчувствия насчет судьбы несостоявшейся жертвы доводили его почти до потери сознания. Ужасное нервное напряжение парализовало его рабочую активность, он совсем утратил ощущение действительности и заразил волнением всех сослуживцев.

Зав мастерской после долгих и пытливых раздумий, поддержанных советами кое-кого из сотрудников, как раз накануне пришел к выводам, весьма лестным для Леся. Зав признал: у него в мастерской талант, и его, зава, обязанностью является культивировать оный талант и помочь ему расцвести. Зав оценил великий творческий Лесев порыв, понял оригинальность этой артистической души и решил испробовать новый метод воздействия.

Пани Матильду деликатно проинструктировали насчет поблажек в рабочей дисциплине, а Лесю присудили премию по поводу государственного праздника, который, правда, уже состоялся сколько-то времени назад, но в финансовом выражении отмечался только теперь.

Решившись на таковые начинания, созвали собрание с целью информировать сослуживцев насчет присужденных премий. Зав сделал приятное выражение лица, произнес краткую речь по случаю, после чего, полный симпатии и доброжелательства, обратился к Лесю, которому на этом собрании отводилась главная роль.

— Я очень рад, пан Лесь… — сердечно заговорил он и осекся.

Дикий, перепуганный Лесь, чей встревоженный взгляд то и дело рыскал среди присутствующих, мрачная, бледная физиономия забеспокоили зава, и он сбился.

— Я очень рад, — повторил он вяло и неуверенно. — Я рад…

Паника, охватившая Леся, достигла зенита. Он ни слова не понимал из того, что говорилось. Только по направлению взгляда уразумел, что обращаются к нему, а молчание, когда зав сбился, вынудило его ответить. Хоть что-нибудь сказать. Он открыл было рот еще раз и все безрезультатно, наконец ему-таки удалось подать голос.

— Где Збышек?! — хрипло простонал он в непередаваемом отчаянии.

Зав почувствовал, как его бросает в страшный жар. Паническое состояние Леся передалось и ему. Он вперился в Леся остолбенело и с ужасом.

— Я рад… — повторил он, смутно представляя бессмысленность высказанного, но не в силах овладеть собой. — Я рад… Как это где Збышек… Что?.. Да здесь Збышек! — поспешил он сообщить, с огромным облегчением увидев входившего главного инженера.

Главный вошел, не опасаясь никакой напасти, и удивился — все присутствующие молча уставились на него. От растерянности он остановился в дверях, и в этот момент все физические и умственные способности вернулись к Лесю.

— Дорогой мой!!! — рявкнул он душераздирающе и пал в объятия несостоявшейся жертвы, тыкаясь в лицо и плечи оной жертвы безумными поцелуями.

Главный в первый момент совсем ошалел. Он пытался увернуться от такой бури чувств, но не тут-то было: Лесь держал его крепко и изо всех сил прижимал к груди.

— Любимый мой!!! — орал он, почти рыдая от счастья. — Дорогой!!!

Главного мороз продрал по коже, зародилось ужасное подозрение, что Лесь, помешавшись, заодно утратил способность различать половые признаки и объектом своих чувств, по странному совпадению, выбрал именно его. Поскольку решительные протесты, отчаянные и бесполезные усилия ни к чему не привели, он воззвал к онемелым и застывшим сослуживцам.

— Да встанет ли кто-нибудь, черт вас возьми! — рявкнул он яростно. — Уймите этого извращенца!!! Пан Лесь, вы что, с ума сошли! Убирайтесь к дьяволу!!