Les Arcanes. Ole Lukoie (СИ)

Удивительно, что его мозгу потребовалось так много времени, чтобы осознать, в чем проблема. Может Бэкхён был прав и Исин действительно туго соображает. Несколько секунд это слишком долго, чтобы не сообразить сразу.

Исин спустился взглядом вниз, чтобы убедиться, что ему не показалось или его мозг при быстром чтении просто не прочитал чужое имя неправильно, подменяя известным. Нет, даже несмотря на немного неразборчивое написание, он все прочел верно. Напротив имени Лухана во втором столбце было записано имя Ким Чондэ.

— Ой-ой, — произнес Исин. Это был максимум, на который он оказался способен. Больше никак прокомментировать эту ситуацию он не мог. И если бы кто-то сейчас спросил у него о том, что случилось, он бы наверняка заявил «ничего». Потому что даже не знал, как ему это объяснить. Что вообще это значит?

Исин поднял растерянный взгляд на Чондэ, который все это время наблюдал за его реакцией. Хотелось услышать какое-то объяснение происходящему, только у Чондэ его не было, потому он повернулся к Бэкхёну, который наверняка должен был что-то знать. Сейчас, когда уже все были в курсе происходящего, можно было задать самый главный вопрос, который всех интересовал.

— Такое вообще возможно?

— Полагаю, — с надрывом произнес Бэкхён, опираясь на стол, чтобы встать с пола, — раз это случилось, то вполне возможно.

Он на автомате отряхнул свои розовые штаны в тех местах, где они касались пола, одернул пиджак и выпрямился.

— Я так же могу предположить, — с умным видом заявил он, поправляя воображаемые очки на переносице, — что корень проблемы кроется в твоем незапланированном воскрешении в обход правилам. Из-за этого случился сбой и вместо одной комбинации, как полагается, сработало две. Возможно их есть или будет больше. Надо проверить.

— Понятно, — вздохнул Чондэ, — и чем это грозит мне?

— Ничем, — поджал губы Бэкхён.

— А Лухану?

— Возможно, — Купидон задумчиво коснулся пальцами губ, — он умрет в одиночестве в окружении сорока кошек, которые с радостью полакомятся его трупиком.

— Мрачненько, — Чондэ вдруг загрустил. Вот только вовсе не из-за того, что Лухану уготовано будущее одинокого поехавшего старика, в квартире которого воняет, как в зоопарке. Это было неправильно и жестоко, вот только судьба Лухана волновала Чондэ чуть меньше, чем судьба любого незнакомого ему человека. И пусть этот китайский парнишка был хорошим человеком, и совесть Чондэ терзала за то, что он такой безразличный, но ничего это в сущности не меняло. Все еще было плевать. Важнее было только то, как это отразится на самом Чондэ. Ему ведь с этим человеком работать. Может попросить Исина его уволить?

Исин бы, конечно, может и согласился уволить, только сейчас ему вообще было не до этого. Не было интересно почему это произошло и что будет с Луханом, что с ним делать дальше и прочие проблемы, которые не касались данного конкретного момента. Сейчас единственное, что ему было интересно, так это как исправить все. Речь шла не о влюбленности Лухана, не о мерах, которые будут предприняты в будущем. Речь шла конкретно о списке. Исин был уверен, что именно в нем корень зла. Фантазия не выходила за какие-то рамки, не видела причин и последствий. Все, что Исин понимал, так это то, что имя Чондэ находится в списке напротив имени, рядом с которым находиться не должно. Это нужно исправить. Срочно. Казалось, что если исправит что-то в списке, то это изменит ситуацию в жизни. Паническая маниакальная мысль, вот что это было.

А делать-то что? Сжечь? Залить? Порвать?

Пока Чондэ и Бэкхён о чем-то увлеченно спорили, приплетая старые обиды, припоминая прошлые косяки, Исин рыскал взглядом по кухне в поисках того, что ему бы помогло исправить ситуацию. Отдаленно из диалога, к которому не прислушался, он понял, что решить все сейчас не выйдет, что нужно разбираться в причинах. Это серьезная проблема, а серьезные проблемы просто не решаются. Вот только Исину нужно было прямо сейчас. Исправить в эту самую секунду. Только он не знал как.

В его голове крутились совершенно бредовые идеи, начиная от того, чтобы пропустить список через мясорубку, заканчивая тем, чтобы вырезать ножницами фрагмент, на котором написаны имена Лухана и Чондэ, а потом подклеить скотчем два конца. Все эти варианты напрямую касались вандализма. Исин делал что-то с артефактом, не с именами. Отдаленно он понимал, что вредить артефакту нельзя. В этом списке есть и его с Чондэ имена. Подтверждение их любви. Если он навредит списку, чтобы обнулить любовь Лухана, не обнулит ли он и их с Чондэ любовь?

Вывод, который Исин сделал, даже не думая особо — он должен каким-то образом исправить только одну строчку. Вот только как? Подтереть лезвием имя? Вот только лезвия поблизости не было. Зато на глаза Исина попался маркер, примагниченный к холодильнику, который они использовали, чтобы записывать то, что из продовольствия и вещей первой необходимости заканчивалось, на стикеры на холодильнике, дабы кое-кто, не будем показывать пальцем, просто скажем, что Чондэ, не забывал постоянно что-то купить.