Лес. Как устроена лесная экосистема

Открытие о том, что часть территории Штодтхагенского леса была непрерывно покрыта деревьями с конца последнего оледенения, стало маленькой сенсацией. В 2011 году в научном журнале The Holocene ученые опубликовали статью под заголовком: «Изучение растительности времен голоцена и истории использования огня методом комплексного анализа косвенных данных: случай Штодтхагенского леса (Северная Германия)» (Assessing Holocene vegetation and fire history by a multiproxy approach: the case of Stodthagen Forest (Northern Germany)). Но почему древние леса встречаются так редко?

Под микроскопом можно увидеть клеточное строение древесного угля

«Деревянный век» – конец природных лесов

В задачи нашей книги не входит подробное описание, как на протяжении веков развивались в основном односторонние отношения между человеком и лесом, связанные с его хозяйственным использованием. Кроме того, нет нужды изобретать велосипед. Хансйорг Кюстер, профессор экологии растений из Ганноверского университета им. Лейбница, в книге «История леса. Взгляд из Германии» провел всесторонний научный анализ этого вопроса. Мы приведем краткий обзор.

Кюстер использует термин «деревянный век», обозначая им неолит и медный, бронзовый и железный века. По словам автора, в это время дерево как материал было важнее камня и металла. Это логично: например, как бы люди плавили железную руду без дерева или древесного угля? Древесное сырье было необходимо и для жилищ. В дождливой Европе глиняные постройки, как на Ближнем Востоке, долго бы не простояли. Здесь несущие конструкции нужно было делать деревянными. В крестьянской жизни дерево играло важную роль как строительный материал и топливо. Кюстер пишет:

Древесина требовалась и для иных целей: топили очаги, на которых готовили еду; подсушивали зерно, чтобы оно лучше хранилось или чтобы его легче было обмолотить; с помощью огня отгоняли диких животных; из дерева изготовляли инструменты… Чем севернее продвигались земледелие и оседлый образ жизни, тем больше требовалось дров[13].

Люди в те времена уже были знакомы с различными свойствами отдельных видов дерева: из волокнистого липового лыка изготавливали текстильные изделия, из гибких ветвей ивы плели корзины, в строительстве использовали прочные дубовые стволы, а из древесины клена вырезали посуду. Для луков и рукояток оружия подходило дерево тиса и ясеня.

Люди рубили лес, чтобы получить место под строительство жилищ и пашни. Ради простых лугов таких усилий не прилагали, так что их было мало. Коровам, овцам, козам и свиньям оставалось только искать пищу в лесу. Как мы уже говорили, лесные пастбища были широко распространены и существовали много веков. Зимой кормом для животных служила высушенная листва со срезанных летом ветвей вязов, лип, ясеней и лещины. Каждый клочок леса вокруг селения использовался тем или иным образом, и древесное сырье быстро кончалось.

Когда через несколько десятков лет дома ветшали, у их обитателей не было иного выбора, кроме как переехать. Доисторические селения были не так жестко привязаны к месту, как современные, люди постоянно перемещались. На оставленной земле лес обновлялся, вырастал заново. Впрочем, территорию бывшего селения покрывал уже другой, новый лес. Там, где стояли дома, почва была обогащена азотом благодаря следам жизнедеятельности человека и животных. Здесь разрастались азотолюбивые растения, например бузина черная. Ветер и птицы издалека приносили семена деревьев в светлые места. В результате распространялись такие виды, как бук лесной в Центральной Европе, граб в ее восточной части и ель в предгорьях Альп. Кюстер утверждает, что густые буковые леса, которые сегодня считаются в Центральной Европе естественными, образовались в результате деятельности человека задолго до появления лесного хозяйства как отрасли. Прошли тысячелетия, на протяжении которых люди использовали леса, и первозданный лес из вязов, дубов и лещины исчез. Кюстер называет это «природой из вторых рук». Ученый пишет:

Во-первых, оказывается, что воздействие человека на окружающую среду, даже лес, продолжается гораздо дольше, чем принято думать, а именно примерно семь тысяч лет. Во-вторых, и это, наверное, много важнее, становится понятно, что человек легко может разрушить истинную природу, но никогда не сможет ее восстановить».