Леса хватит на всех

«…несмотря на пугающее название, Lebbra Verda, Зелёная Проказа, не имеет никакого отношения к своей грозной „тёзке“. Более того, она даже не является „Лесной патологией“. Это своего рода комплекс болезненных проявлений — утрата социализации, навыков речи и повседневной деятельности, резкие изменения моторики организма — который возникает у людей, живущих за пределами Леса, но при этом злоупотребляющих его продуктами. Точнее — препаратами, созданными на основе этих продуктов. Не секрет, что существует целая индустрия, не всегда легальная, использующая компоненты, импортируемые из Леса. И если в некоторых случаях, — парфюмерия, косметика, официальная фармацевтика — препараты проходят апробацию, то чёрный рынок не preoccuparsi[1], как это… не за-мо-ра-чивается побочными эффектами. Речь не идёт непременно о наркотиках. Афродизиаки, стимуляторы, иммуномодуляторы… Однако, по большому счёту, Зелёная Проказа — не что иное, как тяжёлая форма абстинентного синдрома.

— Вы хотите сказать, что Лес подсаживает людей на свою иглу?

— Grossomodo ma vero. Как и в случае с Лесной Аллергией, мы имеем дело с отсутствием у обычных людей резистентности к продуктам Леса. Однако, если при эЛ-А это абсолютное неприятие, rigetto, отторжение, то Проказа, напротив, формирование зависимости. Известно, что она проходит быстро и безболезненно, стоит поражённому организму оказаться в Лесу.

— Насколько я понимаю, существуют серьёзные осложнения…

— Евгений, вы снова употребляете клинические термины. Это не осложнения, это conseguenze, adattamento[2]. Организм меняется для жизни в новых условиях. Certo, со стороны эти изменения могут выглядеть непривычно. Да, зелёная кожа, разрез глаз, — и это только лёгкая форма мутации. Но это не нарушает функций организма, напротив, modificaro, улучшает его в соответствии с требованиями среды.

— И лечение за пределами Леса невозможно?

— Dio mio! Снова „лечение“. Именно от этого отношения возникают те отвратительные явления, которые мы наблюдаем в обществе. Вы знаете, что в Южной Америке существуют целые лагеря для dei Verdi, „зеленушек“ — по-русски так просторечно называют людей с проявлениями Проказы? Их пытаются именно лечить, per forza, насильно. Честнее в таком случае даже как в США — отправлять в Лес поголовно. Я понимаю, что Манхэттен — не лучшее место для жизни, но принудительное заключение — это barbarie assoluta, fascismo[3].

— Политика ворвалась в нашу беседу. Так что же происходит с… эээ… зеленушками, оказавшимися в Лесу, кроме выздоровления? Я имею в виду те случаи, когда изменения заходят достаточно далеко.

— Вы говорите о так называемых „аватарках“. Увы, Евгений, но здесь я не могу выступать экспертом. Моя стажировка, как вы помните, проходила в стенах МГУ, и я была лишена возможности личного общения с такими людьми. Вот теперь, когда у меня будут полевые исследования, я всё узнаю и, обещаю, по возвращении всё расскажу…»