Леший

Другими словами, если динамические упражнения требуют повторения движения, то статика подразумевает поддержание той или иной позиции определенное количество времени (обычно от 30 до 60 сек), то есть мышцы напряжены, но не расширяются и не сжимаются. Упражнения идеально подходят для тех, у кого ограниченное пространство для тренировок или кому просто нужно изменить свой привычный фитнес-режим. Ну вот, как раз у меня нарисовался первый вариант – очень ограниченное пространство. В общем, к концу срока пребывания в карцере я чувствовал себя вполне готовым к предстоящей схватке. И, конечно же, этому способствовало усиленное питание. Да, у Дмитрия было два выходных, и человек, который выполнял обязанности кормильца, выдавал мне очень скудную пайку, как и положено сидельцу карцера. Но и эти пару дней пролетели быстро, поскольку я чередовал тренировки с уходом в нирвану. Да и физические нагрузки в эти два дня были щадящими – силовыми упражнениями не занимался, а делал лишь растяжки.

Кстати, после выходных Дмитрий поведал мне об успешной операции по изъятию схрона начальника тюрьмы из дупла и о передислокации солидной суммы денег в деревню, где проживают родители парня. Глаза его горели восторгом и нетерпением, да и сам он откровенно сказал, что с нетерпением ждёт, когда отработает положенный перед увольнением срок и уедет к своей невесте. Парень надеялся на то, что за этот период времени у начальника тюрьмы не возникнет непреодолимого желания проверить сохранность именно этого своего схрона, а значит, всё пройдёт тихо и спокойно. И вот подошёл мой последний день пребывания в карцере, мы пообщались с Димой, крепко пожали друг другу руки через окошко в двери, пожелали всего наилучшего, хотя последнее относилось больше к Дмитрию, нежели ко мне, на том и расстались.

А через два часа охранники вывели меня из карцера и обессиленного повели в общую камеру. Ну, как обессиленного? Я уже знал, какой «тёплый» приём ожидает зека Лешанова, и был к этому готов. Да, все предыдущие дни и ночи я усиленно готовил своё тело к последней в моей жизни битве. Но никому об этом не нужно было знать! Поэтому я передвигался медленно, спотыкаясь чуть ли не на каждом шагу, опираясь рукой о стену коридора, всем своим видом показывая охранникам, что тащусь из последних сил. Мне даже вспомнился заключительный фрагмент из старого советского фильма «Человек-амфибия», когда юношу по имени Ихтиандр вот также вели по тюремным коридорам, а он с трудом переставлял ноги и периодически держался за стены. Этот парень задыхался из-за нехватки кислорода, а я лишь имитировал слабость, зато Ихтиандр в итоге оказался на воле, а я шёл на свой последний и решительный бой. Да, я читал мысли сопровождавших меня охранников и знал, они не удивляются тому факту, что их подопечный так обессилен. Ещё бы, просидеть 10 суток в ледяном карцере на скудной пайке! Откуда в отощавшем организме возьмутся силы и энергия?

Да, за эти полторы недели я привык к тому, что могу читать мысли людей! Ведь не зря говорят, что к хорошему быстро привыкаешь. Впрочем, я так для себя и не решил, хорошая эта способность или нет. С одной стороны, наверное, полезно, когда ты можешь читать мысли своих врагов и знаешь, что они задумали против тебя. Но с другой стороны, представьте себе, что вокруг вас стоят люди и каждый из них громко рассказывает вам о своей жизни, о радостных и печальных событиях, о планах на будущее и о работе, о переживаниях и страстях. А оно вам надо? Вот то-то!

Другое дело, что во время одной из наших встреч в том загадочном мире, о котором я уже рассказывал, мой заклятый друг Делмар поведал мне о том, что постепенно я научусь фильтровать весь этот поток мыслей, отсеивая ненужный хлам и оставляя лишь полезную информацию. А ещё он заверил меня, что ментальная работа мозга может проводиться с огромной скоростью, несоизмеримой с вербальным общением. Ну да, когда-то я уже читал об этом, но одно дело знать, что где-то там далеко кто-то вот так упражняется от нечего делать, мысленно «прокручивая» огромный поток информации, и другое дело обнаружить, что ты и сам можешь попробовать себя в качестве суперкомпьютера.

Мы неспешно продвигались по тюремному коридору, охранники не пытались меня подгонять, во-первых, видели, что я иду из последних сил, во-вторых, им некуда было спешить, поскольку оба недавно заступили на дежурство, и до её окончания было ещё много времени. Метров за тридцать до общей камеры на мой мозг обрушился поток мыслей нескольких десятков её сидельцев. Я даже застонал от этого, но не подал вида, не остановился и продолжил медленно идти к двери камеры, возле которой стоял ухмыляющийся охранник, вооруженный автоматом. Его мысли мне тоже не понравились, поскольку я сразу понял, что этот тип находится на содержании местной братвы, как и начальник тюрьмы.