Леший

Сегодняшнюю добычу Леший собирался занести Марине с Авдотьей, что зимой взяли к себе на воспитание Олёхиных девчонок. Семью эту мужики не оставляли без опеки: рыбаки по дороге с озера постоянно завозили по несколько хвостов свежатины, которой хватало и на уху, и на пироги, и на сущик, но сейчас все делали заготовки для себя на лето с его жаркой страдной порой сенокоса и уборки урожая, поэтому гостинец от Анемподиста сироткам не помешает.

Леший, хоть и идти-то было всего два километра, в который уже раз скидывал котомку на землю, не из-за того, что уставал, хоть поклажа и была пуда на полтора, а потому, что резали плечи тонкие верёвки. Вот и сейчас он то и дело подкидывал на спине ношу, пристроил снизу острогу и таким образом часть тяжести переносил на свои сильные руки, и наметил, что дойдёт до развилки и сделает очередной привал.

Там его кто-то уже опередил. Рядом с тропкой чернел большой мешок. Леший поставил свою котомку рядом, потёр плечи и поясницу, осмотрелся. Мешок был явно Степана, но самого хозяина не было видно. Нужду справить он мог и тут, неподалеку от тропинки, значит, наколол столько, что зараз унести не смог и половину добычи оставил для второй ходки.

На Кьянде без присмотра можно было оставлять что угодно. Чужого отродясь никто не возьмёт, поэтому и дома с амбарами не запирали, и лодки на берегу не пристёгивали замками, и снасти смело оставляли сушиться на специальных вешалах из жердей.

Анемподист сделал несколько шагов в сторону от тропинки, наломать ивовых веток и подложить вместе с осокой под верёвки, устроив таким образом мягкие наплечники. Прямо из-под сапога испуганно отскочила в сторону задремавшая было на тёплом солнце лягушка. Она-то и подтолкнула Лешего на очередное озорство. За несколько минут он наловил пяток крупных лягушек, развязал горловину Степанова мешка и сунул их прямо в шевелящуюся щучью кучу. Но зубастым на суше было не до деликатеса.

Быстро устроив тяжёлую котомку на спине, Леший подложил сделанные наплечники под верёвки и быстро зашагал в сторону Носово к дому Авдотьи, чтобы ненароком не встретиться со Степаном и таким образом не лишить розыгрыша его неожиданности и загадочности.

Отдав обрадованной Марине добычу, которая тут же вывалила ещё живых щук в большое корыто, сполоснула котомку и повесила её на огород.

– Пойдём, Анемподист Кенсоринович, у нас как раз самовар на столе, мама оладушек напекла, чаю с нами попьёшь. Котомка-то той порой и просохнет немного, хоть вода стекёт да и то ладно.

От чая с оладушками Леший отказываться не стал и присоединился к большому семейству. Девчонки все трое помогали маме Марине и бабушке, как они называли Авдотью, носить на стол чашки, ставили блюдечки для варенья, Марина принесла из сеней крупно нарезанную щуку, что успела просолиться с предыдущего Анемподистова угощения. Авдотья поставила на стол чугунок только что сваренной картошки, прислонила ухват к печке и стала разливать из самовара кипяток.

После завтрака Анемподист поблагодарил хозяек за угощение.

– Да это тебе, Анемподист, спасибо от нас большое, что не забываешь, что подкармливаешь сироток, – заговорила Авдотья.

– Да какие же они у вас сиротки, – запротестовал Леший и погладил стоящую рядом Катьку по голове. – Вон в какой заботе да ласке живут! И сами молодцы какие! Смотрю, всегда помогают вам по дому. Умницы вы этакие! Ладно, пойду я. Настёна, поди, заждалась уже. Спасибо за хлеб-соль, за чай-сахар, за угощение!

Анемподист вышел за калитку и бодро зашагал по дороге, непременно решив завернуть к Степану, чтобы насладиться результатами розыгрыша.

Степан вернулся незадолго до него, скинул мешок с рыбой под берёзу, где Дарья заканчивала чистить первую партию сегодняшней добычи.

– Здорово, Степан! Здравствуй, Дарья! Как сёдни добыча?

– Ох, хорошо порыбачил! Два мешка наколол. Представляешь, в одном нересте десять щук было, дак целый мешок сразу и набрал. Вон Дарья как раз потрошить заканчивает. Щас второй вмистях чистить станем, посижу маненько, охолону.

– Ты лучше засолкой займись, а я сама выпотрошу. Солить-то не смогу, вон одна ухитрилась за палец хватануть до крови. Ишь вот, перевязать рану пришлось.

– Дак ты бы это, их сначала чем по голове оглушила, а потом уж и резать. А то неровён час, и палец откусить может. А вон ту большую-то голову собаке не отдавай, разделай да засуши как следует. Потом, ежели поясница заболит али надорвёсси где, зубьями-то хорошо надо потыкать больное место и пройдёт сразу.

– Ой, Анемподист Кенсоринович, всё-то ты со своими шутками да прибаутками, – отмахнулась Дарья. – Где слыхано, чтобы щучьей челюстью поясницу лечили?

– А завсегда у стариков-то так было. Вы молодые все старые рецепты позабывали. Поди, не знаете и тово, что ежели у щуки в животе лягушку живую выпотрошишь, в доме семь дён её держать надо. От сглазу и от колдовства всякого. А ежели две больших лягушки три часа в горшке в печке горячей томить, да этот бульон потом смешать с водкой, настой вечной молодости получится.

– Это его потом пить надо? – поинтересовалась Дарья.