Лесная армия

И снова СМЕРШ был в гуще событий. Слегка обалдевшие от такой веселой ночи, окончательно запутавшиеся, Кольцов и его офицеры прибыли к арсеналу, осмотрели место происшествия. Подкатил на «козле» командир корпуса генерал-майор Серов, метался по двору, как демон, только полы шинели развевались.

– А, вы здесь, майор, – обнаружил он озабоченного Кольцова. – Не дают нам сегодня поспать, сволочи… Есть мнение по текущим событиям?

– Пока рано делать выводы, товарищ генерал-майор. За ночь три происшествия, наш отдел мечется, как заведенный. Не успеваем проработать одну тему, как возникает другая. А дополнительных людей нет, в моем распоряжении только три человека. На милицию лучше не рассчитывать, отдел ГБ подобными вещами не занимается.

Есть мнение, что в город проникла вражеская спецгруппа и не дает нам покоя. Прикажите взять под усиленную охрану все важные объекты – штаб, госпиталь, узлы связи, мостовые переправы. А мы продолжим поиск лазутчиков.

– Придется вам поспешить, майор, – недовольно заметил генерал. – Мы не располагаем временем. Вы уверены, что диверсанты не успели заминировать арсенал?

– Уверен, товарищ генерал-майор, саперы уже обследовали территорию. Красноармеец Пахомов вовремя заметил посторонних и открыл огонь. Диверсанты бросили мешок с толовыми шашками и скрылись.

Опрос выживших бойцов выявил некоторые любопытные подробности. Красноармеец Пахомов все еще сильно волновался, а когда увидел перед глазами корочки СМЕРШ, окончательно испугался.

– Мы виноваты, товарищ майор… – бормотал красноармеец, – допустили проникновение диверсантов на территорию арсенала, к тому же ребята погибли…

– Успокойся, боец. Спрашивать будем с вашего начальства. Вспоминай, что видел.

– Их трое, кажется, было… – погрузился в воспоминания красноармеец. – Все мужики, одеты в гражданское, это точно… На одном рабочий комбинезон, остальные в пиджаках и кепках… Лиц не видел, хоть казните. Да и как их тут увидишь, не до того было, чтобы всматриваться… Двое такие плотные, кряжистые, другой потоньше и повыше… Его-то я, кстати, и подстрелил…

– Стоп машина, – опомнился Кольцов. – Так ты кого-то подстрелил? И где тело?

– Точно говорю, товарищ майор, подстрелил, – Пахомов сделал решительное лицо, чтобы отстаивать свое. – Не смертельно – в руку или в плечо. Он заорал как недорезанный, бросил мешок, а остальные поднимать не стали. Подхватили своего и поволокли за угол. Он еще ногами перебирал… Потом наши подоспели, веселее стало. Они из-за угла отстреливались – вернее, как, один отстреливался, а того, раненого, через забор переваливали… Ну, мы тут такую пальбу открыли, что этот стрелок не выдержал, убежал – жить-то охота… Пока мы подошли, за углом уже никого не было… Ребята сразу наружу побежали, а мы с Дьяченко территорию арсеналов стали осматривать…

– Молодец, Пахомов, – похвалил Павел, чем окончательно вогнал парня в краску. – Намекну начальству, чтобы представило тебя к награде. Какой орден предпочитаешь? – пошутил он.

– А Красное Знамя можно? – боец сглотнул.

Оперативники засмеялись. Звучало бы неплохо: краснознаменный красноармеец Пахомов.

– И снова за работу, товарищи офицеры, – торопил Кольцов. – Обшарить все медсанчасти, больницы, лекарские пункты – не поступал ли человек с ранением плеча или руки. Дотошно опрашивать местных жителей – могли вызвать доктора на дом. Продолжать прочесывать прилегающие территории. Проработать вопрос с мотоциклом – откуда он взялся?

Неутешительные известия стали поступать уже через три часа. В больницы и прочие медицинские заведения никого похожего не приводили. На дому с раненым медики не работали, по крайней мере те, кого опросили.

А еще через час эта ниточка оборвалась. За пустырем на свалке, метрах в пятистах от арсенала, нашли мертвое тело, принадлежащее мужчине лет тридцати пяти. Одет в гражданское платье: пиджак, водолазка, штопаные брюки из грубой ткани. Лицо искаженное (поди пойми, какой он был при жизни), глаза вылезли из орбит. Ничего удивительного, его задушили – быстро, тихо и бескровно. Рядом валялась скомканная мешковина, которой, видимо, затыкали рот, чтобы не орал. Рукав пиджака был срезан – очевидно, для оказания первой помощи, но потом передумали. Ранение было непростым – перебило плечевой сустав. Решили не мучить несчастного, да и самим не мучиться.

Труп лежал в груде строительных обломков. Его завалили тряпьем, но наружу выразительно торчала рука – словно покойник собирался задать вопрос.

– Даже жалко эту тварь, – ухмыльнулся Караган. – Вот так пашешь на великую Германию, без сна и отдыха, не щадя живота своего, а тебя после смерти на мусорку выбрасывают. И прикончили-то свои…

Группа погрузилась в «газик» и отправилась в глубь городских переулков. Находку на свалке остались охранять красноармейцы (как будто кто-то мог на нее позариться).

– Не знаем такого, – выразил общественное мнение Караган.