Лесная армия

Битый час прошел! Безделье бесило. Задремавший Цветков даже не заметил, как на участок проник посторонний! Народ пришел в движение, когда заскрипели половицы крыльца. У двери стоял какой-то тип, негромко стучал. В мерклом лунном свете вырисовывались очертания спины.

– Товарищ майор, это он… – взволнованно зашептал Цветков, – Ну, тот, что с Шалевичем в булочной мелочью тряс…

– Ага, похож, – согласился Безуглов. – Насмотрелись на его спину…

Отворилась дверь, незнакомец пропал в проеме. Молоточки стучали в голове: только бы снова не напортачить… Пусть перетирают, сколько им влезет, терпения не занимать. Уйдет посетитель – будем брать в переулке. А Шалевича и вовсе можно не трогать – утром сам на службу явится!

– Караган, Безуглов – назад и в переулок. Там есть участок, где забор отсутствует. Спрятаться внутри и ждать, пока гость назад пойдет. Брать тихо, без всяких оваций. Цветков, пока останешься здесь…

Но все произошло стремительно и не по плану! К дому со стороны палисадника примыкала постройка, о назначении которой они сразу не догадались. А теперь сообразили – гараж! В темноте зажглись фары, лучи прорезали ограду, заурчал мотор. Из гаража выехал какой-то старый трофейный хлам – то ли «Опель», то ли «Фольксваген», подкатил по диагонали к воротам, которые сливались с оградой.

– Командир, успеем взять, – выдохнул Караган. Но Павел колебался. Взять Шалевича никогда не поздно. Но пока не за что. За «неправильные» взгляды? За то, что с кем-то в булочной обмолвился парой слов? За ночной визит? Разве законом воспрещено – если есть, конечно, пропуск для комендантского часа? Нужно брать на деле!

– Тихо, мужики, тихо… – бормотал Кольцов, – пусть едут. Если не возьмем их сейчас – никакой трагедии…

С пассажирского сиденья вылез мужчина, кинулся к гаражу, свел створки. Потом засеменил к воротам, распахнул их. Машина быстро выехала в переулок. Мужчина закрыл ворота, побежал к автомобилю. Вот так неожиданность!

«Старые ошибки теперь уже точно не повторить», – мелькнула смешная мысль. Безуглов с Караганом не успели далеко убежать, их догнали и перегнали. Оперативники неслись по переулку, из которого уже выехала машина. Она свернула влево, на восток. Что там?

Силы не рассчитали, бежали со всех ног. Караган хватался за ребра. Павел вырвался вперед, замахал рукой: никому не выходить из переулка! – бросился за угол в бурьян. Легковушка отъехала на полтора квартала, поблескивали задние фонари. Потом свернула влево и пропала… До «газика» было метров тридцать – транспортное средство коротало время за руинами трансформаторной станции.

– Безуглов, за руль, – выдохнул Кольцов, – фары не включать.

Оперативники рассаживались уже на ходу. Машина побежала, разгоняясь. Там, где свернули подозреваемые, был узкий переулок. В глубине – никого.

Несколько минут тряслись по кочкам, потом уперлись в широкую улицу. Переулок продолжался и за ней. Вертели головами во все стороны. Дорога была свободна.

– Они бы не успели пропасть, если свернули на эту улицу, – с сомнением высказался Караган, – мы бы их увидели.

– Могли и не увидеть, – возразил Павел, – если быстро свернули. Допускаем с натяжкой, что нас не засекли и они едут по своим делам. Придется рискнуть. Вадим, пересекай дорогу, гони в проулок…

И снова тряслись по ухабам. Николай сдавленно жаловался, что прикусил язык. Остальные добродушно хихикали: нечего рот разевать!

– Командир, у Шалевича разве есть машина? – задумался Караган. – Ему по штату положено?

– Нет.

– Тогда странно… Может, это не его машина? Хотя деду с бабкой она тоже без надобности… Я знаю, командир, – осенило капитана, – немцы из города бежали, машину бросили, видимо, не на ходу была. А Шалевич починил – у него же техническое образование. Да только не сказал никому… Странно, а что он собирается делать, если на патруль нарвется?

– Леонид, заткнись, а? – взмолился Кольцов.

Похоже, Караган был прав – куда бы ни поехал Шалевич с подельником, встречаться с патрулем в их планы не входило. Значит, в тех местах, куда они едут, патрули не водятся…

Переулок по дуге уходил влево. Свернуть здесь было некуда.

Кажется, Павел догадывался: северо-восточная окраина, бывшая промышленная зона – пара фабрик, мастерские, сейчас все в упадке, не работает. Частные строения сходили на нет, тянулись чахлые огороды, пустыри, заваленные мусором, еще довоенным. Слева за домами – серая невнятная масса, та самая промзона, несколько фабричных труб, пара башен.

Переулок закончился, «газик» выбрался на разбитую дорогу вдоль промышленного квартала. Впереди, метрах в ста, она уходила влево за бетонный забор. В обратную сторону просматривался длинный прямой отрезок, на котором не было ни одной машины.

Кольцов рассуждал недолго, дал приказ свернуть вправо – как ни крути, так больше шансов. Слева тянулся двухметровый кирпичный забор – весь в обвалах и проломах. Он опоясывал практически всю промзону. За поворотом дорога превращалась в чересполосицу колдобин и воронок, а забор за левой обочиной – во что-то уже символическое – дыр было больше, чем самих стен.

– Останови, – приказал Кольцов.