Лесная избушка Анатолия Онегова

Третья книга «Школа юннатов. Живой уголок» адресована тому многочисленному отряду мальчишек и девчонок, кто разводит рыбок в аквариумах, ухаживает за хомяками и ежами, строит террариумы для лягушек и черепах, слушает пение канареек и учит разговаривать попугаев. Пройдя эту школу любви к животным, не все обязательно вырастали защитниками природы, многие уж точно стали понимать значение доброты и гуманизма. Автор, хоть и с трудом, добился выпуска книги, цели своей достиг. Мне довелось видеть и читать сотни отзывов юннатов о том, каким помощником для них стала «Школа юннатов. Живой уголок».

Между тем, читатель и не догадывался, какого морального и физического труда, каких мытарств и страданий стоили все три книги из юннатовской серии. То был труд, доходящий до полного самоотречения. Мы, слушатели радиопередачи Онегова, восхищались им. И ни у одного из нас не возникал в глубине души закономерный вопрос: а есть ли в его труде и борьбе смысл? Он вкладывает в книги много сил, энергии, времени, чтобы мир был добрее, чтобы человек берег природу и братьев наших меньших, а в действительности природа гибнет на глазах от рук чиновников и того же равнодушного человека. Поддерживая Онегова, мы думали о другом – чем нас больше, тем крепче наша борьба, тем защищеннее будет мир природы.

В период подготовки и выхода книг для юннатов я был постоянно на связи с Анатолием Онеговым, вел с ним активную переписку. За многие мои очерки в газетах о встречах писателя с сельскими жителями, о том, какую правду об истории, сельском хозяйстве и экологии он нес людям, меня крепко ругали в райкоме партии и редакции газеты. Порой я собирался уехать из района, так как сдавали нервы. В издательстве то и дело переносили выпуск моих книг о народных ремеслах, роман о природоохранном студенческом движении в стране. Мало кто тогда поддерживал во мне дух правоты дела, вел беседу на равных, подбадривал, заставлял не сдаваться, а бороться… Онегов стоял рядом – плечо к плечу. Что особенно поражало – он спасал меня в то время, когда сам нуждался в спасении. Откуда в нём было столько сил, уверенности, что правда на его стороне, что мы победим – для меня часто было загадкой. Столичные чиновники во власти били его куда крепче, азартнее, подлее. Но он стоял на своей правоте, боролся за природоведческую литературу, воспитывающую в подрастающем поколении подлинный патриотизм, и потому являлся для меня примером и непререкаемым авторитетом.

Оздоровительным лекарством для меня были его письма. Именно из этих многочисленных, содержательных и глубоко душевных посланий-откровений я узнавал, как тяжело складывалась у него борьба за серию книг «Школа юннатов».

В них отчетливо виден пагубный и издевательский натиск чиновников разных мастей, то ли не понимающих предназначение природоведческой литературы для детей, то ли сознательно вытравливающей из неё традиции, заложенные певцами природы и художниками слова Аксаковым, Сабанеевым, Кайгородовым. Убежденность Онегова, что книга должна иметь воспитательное значение, а не быть справочником, её кредо – нравственность, а не рационализм, разбивается о стену самоуверенности чиновников. На одной стороне – разговор о доброте, одухотворенности, участие сердца, на другой – план и народно-хозяйственное значение.

Из толстой колоды писем я выбираю для публикации всего три, причём, одно цитирую лишь частично. Два других письма хочется привести полностью, так как в них вскрывается ужас цензуры, тупость и злонамеренность чиновников. Но смысл полноты публикации не в обличении, даже не в отваге писателя, а в том, каким стойким борцом, подвижником и патриотом был Анатолий Онегов и в то же время душевным человеком и мудрым другом. Внимательному читателю будет интересно прочувствовать то время и ту атмосферу в стране, в которой автор сражался за «Школу юннатов» и право детей научиться любить землю.

4 октября 1984 года.

Здравствуй, дорогой тезка!

Получил твоё ругательное письмо – зря ты на меня сердишься. Все твои письма я получил, но с лета не отвечал – и не только тебе одному. Так уж устроено у меня – не могу я одновременно заниматься всеми делами. Летом я сбегаю из Москвы, чтобы хоть чуть-чуть привести себя в порядок перед осенне-зимне-весенним сезоном московских драк и ругани. Вот летом и молчу, а вместо ручки, карандаша пользуюсь топором, веслом, косой, вилами, граблями, лопатой.