Лесная обитель

– Если захочешь. Но вообще-то мы думали отправить тебя в Эриу – совершенствоваться в искусстве бардов…

– Тебе же прекрасно известно, что это мое самое сокровенное желание! – вскричала Дида. Кейлин спокойно смотрела на нее.

– Кое-что я могу тебе пообещать. Если ты согласишься ради Эйлан – и ради меня – временно исполнять обязанности Верховной Жрицы и сделаешь все, как полагается, я позабочусь о том, чтобы ты могла учиться у величайших поэтов и музыкантов Эриу. Если же ты откажешься, Арданос непременно назначит тебя Верховной Жрицей, а я уж устрою так, что ты будешь гнить в этих стенах до конца дней своих.

– Ты не сделаешь этого, – сказала Дида, но внутри у нее все похолодело от страха.

– Посмотрим, – бесстрастным голосом отозвалась Кейлин. – У нас нет выбора. Так пожелала Лианнон, и я исполню ее волю – ведь мы всегда и во всем ей повиновались.

Дида вздохнула. Она не желала Эйлан зла. Когда-то она любила дочь своей сестры, но за последние несколько лет сердце ее разучилось любить. Дида считала, что Эйлан совершила большую глупость. Она познала любовь, в которой ей Диде, было отказано, но сознательно лишила себя счастья. Дида не могла также понять, какое дело до всего этого Кейлин. Однако лучше ей не перечить. В лице Кейлин можно иметь или доброго друга, или опасного врага – как для нее самой, так, возможно, и для Синрика. Дида достаточно долго прожила в Лесной обители и знала, что ирландка в святилище пользуется огромным влиянием, хотя и не занимает высокого положения.

– Хорошо, – согласилась Дида. – Клянусь, что буду исполнять обязанности Эйлан до тех пор, пока она не родит, если ты, в свою очередь, обещаешь, что по истечении этого срока я получу то, что хочу.

– Обещаю. – Кейлин подняла вверх руку. – И призываю в свидетели Великую Богиню. Никто на свете не посмеет обвинить меня в том, что я когда-либо нарушила данную мною клятву.

Со дня смерти Лианнон миновало полмесяца. Наступил праздник Лугнасад. Эйлан ожидала начала испытаний, сидя вместе с Кейлин в отдельном домике, где Верховная Жрица обычно готовила себя к ритуалам. Страх и тревога обострили ее слух, и, когда на улице поблизости зашаркали чьи-то сандалии, она мгновенно насторожилась. Дверь распахнулась, и на пороге появился какой-то человек в капюшоне; в сумеречном свете он казался невероятно высоким. За ним стояли другие друиды, но Эйлан видела только их силуэты.

– Эйлан, дочь Реи, ты – избранница Великой Богини. Готова ли ты к тому, чтобы полностью отдать себя Ее власти? – словно могучий колокол, огласил комнату голос Арданоса. У Эйлан от страха свело живот.

До этой минуты она еще была способна здравыми рассуждениями успокаивать себя, но слова Арданоса воскресили в ее памяти сразу все ужасные сказки и предания, которые ей приходилось слышать в Доме Девушек, и Эйлан вновь охватила паника. Теперь уже неважно, как относится Великая Богиня к тому, что она отдалась Гаю, в отчаянии думала девушка. Если ей удастся пройти через испытания живой и невредимой – это будет поистине чудом. «Я намеревалась только бросить вызов друидам, но ведь получается, что я решила состязаться с самой Великой Богиней. Я прогневила Ее. Великая Богиня покарает меня непременно! И что же тогда станет с моим ребенком?» – размышляла Эйлан. Но если Великая Богиня накажет нерожденное дитя за грех матери, значит, Она вовсе не та милосердная Владычица, которой Эйлан поклялась служить.

Арданос ждал ее ответа – они все ждали, наблюдая за ней, кто с надеждой во взоре, кто с осуждением. И Эйлан постепенно успокоилась. «Если я не нужна Владычице такая, какая есть, то мне незачем жить». Она глубоко вздохнула. После смерти Лианнон Эйлан провела не одну бессонную ночь, размышляя о своем будущем, и сейчас убеждала себя, что приняла верное решение.

– Я готова. – Голос ее почти не дрожал. Хорошо, что здесь нет отца, – Бендейджид в данный момент находился где-то на севере, вместе с Синриком. Эйлан была рада этому. У нее, пожалуй, не хватило бы смелости посмотреть ему в глаза.

– И ты считаешь себя достойной быть орудием Ее власти и могущества?

Эйлан сдавленно сглотнула. Достойна ли она? Не далее как прошлой ночью она еще сомневалась в этом и рыдала на плече у Кейлин, словно испуганный ребенок.

«Достойна ли ты? А кто из людей достоин? – спросила ее Кейлин. – Мы все лишь простые смертные; но Великая Богиня указала на тебя. Зачем же, в таном случае, тебя столько лет готовили и учили?»

Архидруид наблюдал за ней, как ястреб, который ожидает услышать предательский шорох в траве, чтобы тут же камнем броситься на добычу. Он надеялся, что она неверным движением или словом навредит себе, и тогда уж он будет диктовать условия. Эйлан смутно сознавала, что Арданосу вся эта сцена доставляет огромное удовольствие.