Лесная ведунья

Мужики копали, кроты подсобляли, русалки несли запыхавшимся трудягам красоту и воду с едой, восторгом пользовалось и то, и другое, а особливо то, что русалки, во-первых, хорошо готовили, а во-вторых, загадочно молчали. Ой, чую теперь у водяного проблем не оберешься — не на рыбалку мужики пойдут, а на охоту за невестами. И ведь приукрасят еще, как пить дать приукрасят, так что все окресные деревни «по невесты» рыбачить решат.

Между тем Савран не просто оправдал ожидания — он их превзойти умудрился. За день, до первой звезды вечерней обернулся три раза. Не сам, всех своих охоронников в дело взял, только вот платил из своего кошелька, думал, что не замечу? Честным был Савран, этого у него не отнять, да только для него это то золото было, что он для семьи приберег, а мне то оно на что? Передам ему потом еще кошель за труды.

Проверять по списку все поручила домовому. Тот работать не любил, но коли надо, то надо. К охранникам и Саврану в помощь пришли трудяги, так что разгружали все быстро, все кроме последней телеги. К закату как раз водяной камни для погреба прислал. Несли их… кто мог, все и несли. И русалки, и русалы, и кикиморы, и лешаки, и прочая болотная нечисть. Трудовой люд поначалу оробел, от вида такого, но ничего, сработались. Труд он завсегда сближает.

К тому времени, как я из лесу пошатываясь вышла, погреб был завершен, русалки столы, наспех сколоченные, накрывали снедью, мужики решали — остаться на пир с нечистью или рисковать не стоит.

— Домой ступайте, — величественно сказала я, слава амулету моделирующему голос, — к семьям и женам с детьми.

Сделала жест домовому — мой ответственный ответственно прошел и под роспись каждому трудяге выдал по три золотые монеты. Для деревенских это полтора годовых заработков, от того многие шапки пороняли от изумления. Изумлялись и дальше — когда леший по домам спровадил. Я же об ином позаботилась.

— Савран, — позвала, как только купец собрался уходить, — еду возьми.

Купец хотел было отказаться, пришлось напомнить:

— Тебе не о гордости, о семье заботиться нужно. Лошадей и телегу тоже забирай, понадобятся еще. А как ночь наступит, из избушки не выходи, ни ты, ни Ульяна, ни дети.

Поклонился напряженно, окинул взором столы со снедью, на русалок поглядел, на кикимор, да и не решился спрашивать. Но видела я, по глазам, по взгляду видела — не по душе ему происходящее, не за себя — за людей испугался, понял, что нечисть пировать будет. И все же поклонился поясно, лошадей под уздцы взял да и пошел к лесу, нервно кулак сжимая.

— Савран, — окликнула я.

Остановился. Лошадей с трудом остановил.

Повернулся медленно, настороженно.

Я лишь головой покачала укоризненно и сказала негромко:

— С нежитью Гиблого яра сражаться будем, Савран, людям мы не враги, как и они нам.

И вздохнул купец полной грудью, головой мотнул, дурные мысли отгоняя, поклонился снова, сказал с почтением:

— Прости, госпожа лесная хозяйка, напрасно о недобром подумал, прощения прошу.

— Ступай, Савран, утром свидимся. Война у нас будет долгая, армию мою кормить придется, так что до зимы будет у тебя и работа прибыльная и дело ответственное.

А еду купец не взял. Вот же упертый. Пришлось Лесю к нему посылать, сначала со снедью, опосля с зерном для лошадей. И еще вроде ничего не началось, а голова от забот уже кругом шла.

Ну да не до страданий — следовало собой заняться, как следует.

Жаль, как следует не получилось — едва в избушку вошла, дошаталась до кровати, да и рухнула… сна хотелось хоть немного, хоть капельку, хоть единую минуточку… Вот пара минуточек только у меня и была.

***

Первыми явились черти!

Их никто не звал, да и «нечистью» они были лишь условно, по большей же частью подземный народ относился к огнепоклонникам и подчинялся, если этот народец вообще был способен подчиняться, дьяволам. Последним было откровенно говоря вообще плевать, на то куда и зачем заявляются их подопечные, но тут такая маленькая деталь — между дьяволами и ведьмами имелся мирный договор.

Так что как только басурмане налетели, я молча вышла из избушки.

Черти застыли в тех позах, в которых были застигнуты. Парочка лапала русалок, большинство уже потянулось к бочкам с вином, кое-кто и на кикимор позарился, а тут я.

— Ой, — вымолвил ближайший хвостатый, и дернув пятачком, втянул воздух, да и взвыл дурниной: — Ведьма!

Унеслись черти быстрее, чем появились. Вот они были — вот пыль осталась там, где только что были. Одна проблема — кикиморам, неожиданно, все понравилось. Русалы, просто, не в их вкусах, водяной на кикимор не падкий, мужика в болото и силком не затянешь, а вот черти…

— Госпожа лесная ведунья… — протянула, глядя в сторону, куда только что умотали черти, одна из кикимор.

А я подумала, почему бы и нет.

— Вот как битву закончим, устроим пир… чертей позову.

Кикиморы воодушевились мгновенно!

Забегали быстрее русалок, а те от них шарахались, в принципе не понимая, как можно было польститься на мужиков с пятачком вместо носа? Ну да у всех вкусы разные, чего уж тут.

И пошла я наряжаться.

***