Лесничая для чародея

«Богиня, – внезапно осознала я. – Это же Мать Воды. Одна из великих. Та, которая предпочитает не показываться просто так на глаза смертным. Да и не просто так тоже. Из всех них, пожалуй, легче всего идет на контакт Отец Ветра».

– Рассуди нас, – донесся голос, и я поняла, что говорит тот, в чьем сознании я оказалась. – Вы же сами говорили, о великие, если кто из Истинных станет равным вам – примите с радостью, ибо надо ценить стремления и знания.

Возле Матери Воды вдруг что-то зашумело. Раздался свист ветра, и моего лица коснулись мельчайшие капельки воды, будто ветер поднял водную пыль. Такое часто можно было ощутить возле королевских фонтанов.

За плечом Матери Воды закружились белые вихри, вспыхнули ярким серебром. У меня во рту пересохло. Или у того, кто пришел к великим? Секунда… еще секунда. Вот появилась длинная гибкая рука, звякнул браслет на запястье. Тонкие сильные пальцы щелкнули и тут же сжали появившуюся прямо из воздуха трубку. Из той тут же, извиваясь подобно жемчужной змейке, начал подниматься дымок.

Державший трубку был невысок, сухощав и гибок. Седые волосы едва придерживались кожаной лентой и спускались на плечи и спину. Белые вихри рисовали морщинки на его лице. Прищуренные глаза таили насмешку, лукавство и угрозу одновременно. На нем не было одежды, если не считать металлических украшений, закрывавших все, что могло бы смутить.

Мужчина уселся на подлокотник трона и посмотрел на меня. В темных глазах вспыхнул непонятный огонек. Я поежилась, однако тот, чье тело стало почти моим, не шелохнулся. Следовательно, и не боится ничего. Ну, или не показывает этого.

– Ауника, – лениво протянул мужчина с трубкой, – почему нет? Пусть поиграет.

Мать Воды нахмурилась. Волосы заструились по плечам, заиграли серебром и сапфировыми отблесками. Сказанное ей явно не понравилось. Однако по какой-то причине она не хотела сразу опровергать прозвучавшее предложение.

– Оагх, я не склонна поступать так опрометчиво, как ты, – наконец произнесла она. – А Бел… – посмотрела в упор на меня: – Я не верю в чистоту твоих помыслов. Не так давно ты пытался принести в жертву человека.

– Это был враг, – глухо ответил Бел, и я поняла, что он ни капли не раскаивается в содеянном.

И от этого стало… жутко. Резко захотелось оказаться как можно дальше отсюда. Но кто-то или что-то удерживало меня, не давая… Духи небесные, ничего не давая сделать! Раньше я только слышала, что Хозяин Леса способен достать душу и отправить ее в путешествие по миру. А теперь…

Осознание обожгло каленым железом. Хозяин… И как только я сразу не сообразила? Ведь кому еще как не ему должна помогать лесничая? И именно он дал нам срок в две недели, но сначала Ализар, а потом и Белай нарушили эти планы. И теперь каким-то неведомым мне способом я перенесена в прошлое? Или же только так показалось?

– Враг или нет – нельзя использовать человеческую кровь в ритуалах, – ровным тоном произнесла Мать Воды. – Я же предупреждала!

И так посмотрела на обоих мужчин, что у меня сердце ушло в пятки.

– Вы же понимаете, к чему это может привести, – тем временем продолжала она. – Кровь всегда меняет ход событий. А человеческая – и подавно.

Оагх смешливо фыркнул, но глаза его остались серьезны. Кажется, хоть он и готов был чем-то рискнуть, не согласиться с Матерью Воды просто не мог. Поерзав на подлокотнике, он посмотрел на меня.

– А давай попробуем, – неожиданно предложил он. Говорил явно богине, но смотрел на чародея. – Почему нет? Справится – по праву займет место среди нас. Давно огненная стихия без хозяина. А не справится…

Задул ледяной ветер, пробирая до костей. И добродушность Отца Ветра исчезла, словно никогда ее и не было. Тревожно застрекотали маленькие ри, не понимая, почему так бушует ветер.

Однако Белай только гордо расправил плечи. Посмотрел на богов без капли страха и сомнения. И кто знает, возможно, с долей надменности. Так, что Мать Воды нахмурилась, а на губах Оагха появилась кривая усмешка.

– Справлюсь, – глухо сказал чародей.

Он развернулся и хотел было направиться к выходу, оставив за спиной оторопевших от такой наглости богов. Однако воздух словно замер, невозможно было пошевелиться. Внутренне я перепугалась и, если б была возможность, удрала бы хотя б под трон Матери Воды.

К ступням чародея вдруг побежали зеленые побеги, извиваясь на ходу. На них начали расцветать золотые и белые цветы. Массивные колонны в зале вдруг вспыхнули изумрудным светом и превратились в стволы деревьев с грубой корой. Послышалось пение птиц. Пол и стены дрогнули. И тут появился он: огромный, с рогами. В руке держал посох, на который тяжело опирался. Зеленые глаза, горевшие неистовым огнем, обвели зал, где теперь не осталось ни намека на былое мраморное великолепие. Все буйство леса в мгновение ока перенеслось сюда. Из-за ствола-колонны осторожно выглянул олень. На ветках прыгали белки, с любопытством поглядывая вниз. Прямо возле ноги деловито прошел еж с наколотыми на иголки красными ягодами и толстеньким грибом.