Лесник

Лейтенант подхватил ее и поволок прочь.

— Простите, но этого я не знаю.

It must've been love

Должно быть, это была любовь,

But it's over now.

Но теперь все кончено.

It must've been good

Должно быть, это было хорошо,

But I lost it some how.

Но я упустила все.

I must've been love

Должно быть, это была любовь

But it's over now.

Но теперь все кончено.

From the moment we touched

С момента, как ты прикоснулся ко мне

Till the time had run out.

До того, как время истекло.

Текст песни «It Must Have Been Love», Roxette

Глава 23

Соня ковырялась вилкой в чем-то зеленовато-коричневом, но, видимо, полезном для здоровья, и никак не могла выбросить из головы произошедшее. Здесь что-то не так. Не похож человек, который все это время спасал ее, на мужа, способного целовать первую встречную незнакомку. Еда в горло не лезла. Тоска обнимала двумя руками, крепко сжимая. И что теперь? Она будет просто сидеть здесь и ждать выписки, а после уедет в Москву и больше никогда не увидит Улфа? От этой мысли Соня потеряла аппетит окончательно.

Она отложила в сторону тарелку, опустила на пол ноги, села на край кровати, сжимая белую простыню. А если она его увидит, что сделает? «Ничего она делать не будет», — ответила самой себе девушка. Просто скажет «спасибо» за то, что вытащил с того света. Никто и никогда не совершал ради Сони ничего подобного. Ее сердце замерло, затем забилось, как умалишённое, от мысли, что этот невероятный мужчина рискнул ради нее своей жизнью. Поставил на карту все. Она должна что-то предпринять. Самое сложное на пути к мечте — сделать первый шаг. Именно он пугает открывающейся неизвестностью. Любой человек боится, что не получится, что он потратит время, что упустит что-то важное. Но если ничего не делать, то ничего и не произойдет, само собой. Не пошло — зато попробовали и ничего не потеряли.

Соня закрыла глаза и прикусила нижнюю губу. Легко ли отказаться от чего-то особенного? Можно ли вытравить его голос, вкус и запах? Если она ничего не предпримет, то никогда больше не увидит Улфа. Она его больше не увидит. Глаза округлились, руки затряслись, в груди закололо. Соня встала и побрела к двери, выискивая знакомого лейтенанта-переводчика.

— Просто скажите, что я его сестра, — дёрнула за рукав молодого парня Соня, а тот лишь вздохнул, поняв, что от этой девицы просто так не избавится.

— Это подсудное дело, — скривился молодой военный.

— Можете сказать, что я вам угрожала физической расправой.

Соня широко улыбалась, когда ее новый знакомый стал что-то объяснять врачам.

— Сколько же у этого парня сестер? — пробурчал на шведском языке недовольный врач-реаниматолог, но Соня этого не поняла, так как не говорила на шведском, — получается он свою сестру что ли спас? — прищурился врач, разглядывая криво-стоящую девушку, — тогда понятно почему он так кинулся под пули. А какого рожна она на шведском не говорит? Хмм? — посмотрел поверх очков доктор.

— Да, пропустите вы ее, да и все, — потерял самообладание лейтенант Йоран.

— Ну вот переведут его в общую палату и поговорит. Не положено, — сложил все свои бумаги в одну стопку врач и громко захлопнул папку.

Соня поняла, что план провалился.

— Спросите, когда у него смена заканчивается, — чувствуя слабость во всем теле, Соня отошла к стене, чтобы не упасть.

— Он сказал, что через пару часов.

— Значит, придем через пару часов, — уверенно махнула Соня, но при этом все же схватилась за локоть лейтенанта, для уверенности.

— Вы о себе то подумали? Вам лечиться надо.

Соня, как будто не услышала и поплелась обратно в палату, шаркая больничными шлепками.

— Строгие у них тут правила, хотя, знаете, у нас бы даже на этаж не пустили, а тут вот можно через стеклышко любоваться, как ведется интенсивная терапия.

В ответ лейтенант лишь глубоко вздохнул.

Следующий дежуривший врач, оказался не чем не лучше предыдущего и в итоге Улфа успели перевести в общую палату. Соня долго не решалась войти, стояла, выглядывая из-за косяка двери, будто провинившаяся школьница. Он сидел на кровати, опустив голову, несколько белоснежных прядей упали на лицо. Сквозь тонкую ткань больничной одежды виднелось очертание крепкой, твердой спины. Идеальный профиль и руки все такие же сильные, несмотря на бинты и пластыри. Соня чувствовала слабость, ломоту и притяжение, которое ничуть не ослабло, а теперь имело вполне конкретную причину. Как же ей удержаться и не потерять в нем себя? Тайком наблюдая за молодым мужчиной, она жадно глотала эти мгновения, запоминая образ. Да что с ней такое? Откуда это маниакальное желание смотреть на него, даже такого, перебинтованного. Затем она все-таки решилась и сделала шаг внутрь, кроме него был еще один пациент, но Соня не обратила на него никакого внимания. Улф обернулся, и Соня замерла. Его взгляд обжег ее странной теплотой и радостью. Это длилось всего секунду, а затем все исчезло, и он посмотрел на нее исподлобья, как в самый первый раз в хижине.

— Зверек похожий на белку, — криво улыбнулся Улф, — рад тебя видеть живой, но выглядишь хреново.