Лесник

Солнце мгновенно скрылось за громадными желтоватыми тучами, которые мчались по небу с головокружительной быстротой армии, обратившейся в бегство, а между тем в воздухе стояла мертвая тишина, жара становилась удушливой, дышала огнем, птицы тяжело перелетали с места на место, в испуге кружили в воздухе, испуская пронзительные и отрывистые крики, животные в страхе выбегали из леса и кустарника и со зловещим воем разбегались в разные стороны.

Явление странное и вместе с тем грозное — река как будто вдруг остановилась в своем быстром течении, поверхность ее стала неподвижной и гладкой, как зеркало.

Вдали в горах слышался неопределенный гул и глухие раскаты.

Лошади под всадниками, уткнув морды в землю, сильно фыркали и скребли копытами землю, пригибая уши, сверкали глазами и в неописуемом ужасе не трогались с места, несмотря на понукания; временами они жалобно ржали.

— Что это значит? — спросил дон Фернандо с изумлением, к которому примешивался отчасти страх.

— Это значит, сеньор, что если не произойдет чуда, мы погибли, — холодно ответил проводник.

— Погибли? Полноте! — вскричал молодой человек. — Разве мы не можем поискать какого-нибудь убежища?

— Поискать можно, только найти нельзя, от землетрясения не укроешься!

— Что такое вы говорите?!

— А то, что сейчас будет ураган вместе с землетрясением!

— Черт побери! Это, кажется, не шутка.

— Не шутка, а страшная вещь.

— Далеко мы от ночлега?

— В двух милях, не более.

— Да ведь это вздор, мигом проскакать можно.

— Поздно! — вдруг вскричал проводник.

— Долой с лошади!

И схватив молодого человека за пояс, он мигом приподнял его с седла и уложил возле себя ничком наземь.

Лошадь, избавленная от всадника, тотчас улеглась рядом.

Страшный вихрь несся прямо на них, ломая и опрокидывая все на своем пути.

Мигель Баск свалился с лошади, точно мешок, и спросонья не понимал, что происходит вокруг него.

На счастье достойного авантюриста, он упал так тяжело, что остался лежать неподвижно, оглушенный падением.

В то же время раздался оглушительный треск, подобный пальбе из сотни орудий крупного калибра; вода в реке, поднятая неведомой силой, закипела, полилась фонтаном на берег и затопила все вокруг на большом расстоянии; земля задрожала с глухим и зловещим рокотом, широкие трещины открывались в ней там и здесь, горы содрогались в своем основании, деревья сталкивались, раскачиваясь из стороны в сторону, словно укушенные тарантулами.

Потом вдруг все замолкло, тучи, затемнявшие небесный свод, рассеялись, солнце выглянуло вновь, и воцарилась прежняя тишина.

— Встаньте! — крикнул проводник. Путешественники проворно вскочили на ноги и огляделись вокруг с испугом.

Они не могли узнать места, где находились. В несколько мгновений природа вокруг настолько изменилась, что все приняло совсем иной вид: там, где раньше была долина, теперь возвышалась гора, река как будто изменила свое русло, деревья, вырванные с корнем, скрученные, сломанные, переплелись ветвями и лежали, разбросанные в беспорядке, громадные трещины разверзлись в земле и пересекали равнину по всем направлениям, исчез всякий след дороги или тропинки.

Между тем с моря подул легкий ветер и освежил раскаленную атмосферу, ярко сияло солнце в голубом небе, глубокая тишина как бы по волшебству воцарилась вслед за страшным ураганом, животные, как и прежде, спокойно бродили, птицы запели в листве.

Никогда еще человеческий глаз не встречал противоположности более резкой, более поражающей.

— Что же нам делать? — вскричал дон Фернандо.

— Ждать, — ответил проводник.

— Прелестный край, — ворчал про себя Мигель, потирая бока, — даже земля уходит под ногами, на что же после этого полагаться? Ей-Богу! Море лучше во сто раз!

— Неужели мы тут останемся? — спросил дон Фернандо.

— До утра; разумеется, дорога нам отрезана, и надо проложить другую, теперь же поздно за это браться. Мы проведем ночь на этом самом месте.

— Да зачем же это? — запротестовал Мигель. — Ночлег на открытом воздухе вовсе не безопасен в таком краю, где горы пляшут, словно пьяные матросы.

— Это неизбежно — мы не можем достигнуть сегодня места, где полагали остановиться на ночлег.

— Зачем же нам стремиться именно туда? Разве нельзя отыскать другого?

— Мы в пустыне.

— Однако не совсем… Что за стена там виднеется?

— Ничего нет, — ответил проводник нерешительно.

— Полно, друг, ты смеешься надо мной!

— Не понимаю.

— Как! — вскричал дон Фернандо. — Разве ты не видишь на вершине этого пригорка, немного вправо, минутах в десяти ходьбы отсюда белые стены здания, наполовину скрытого деревьями?

— Надо быть слепым, чтобы не видеть, черт побери! — подтвердил Мигель.

Проводник содрогнулся, но тотчас же, по-видимому, собрал все свое мужество и принял решение.

— Сеньоры, — сказал он, — я вижу этот дом не хуже вашего. Я знаю его давно.

— Что это за здание? — осведомился дон Фернандо.

— Асиенда дель-Райо.

— Блистательное название, во всяком случае12, — с улыбкой заметил Мигель.

— Оно принадлежит дону Хесусу Ордоньесу де Сильва-и-Кастро, — невозмутимо продолжал проводник.

— А что это за человек? — поинтересовался дон Фернандо.