Лесное море

Огонь погас, но от согретых его дыханием веток лиственниц и елей все еще шел терпкий винный запах. И, быть может, этот запах осени навеял молчание. Коропка и Лиза, прижавшись друг к другу, прервали свой диалог на этих словах — «так поздно».

Если говорить о грузе неосуществленных стремлений, то в этом они были равны, хотя ему было сорок шесть, а ей на десять лет меньше. Все же остальное они переживали по-разному, — настолько различны любовь женщины и любовь мужчины, оттенки их чувств и восприятия.

Скоро вернулись Виктор и Тао, неся на палке кабанчика.

В суете и хлопотах Лиза и Коропка забыли о своем душевном смятении, вызванном беседой в шалаше. Тао требовала, чтобы все громогласно восторгались, — ведь это был первый убитый ею кабан. И они восторгались: ах, какой красавец! И какой жирненький! Неужто она сама его убила? Виктор подтвердил, что почти без его помощи. Когда стадо, ими выслеженное, поднялось с места и галопом помчалось за маткой, Волчок поймал за ногу молодого кабанчика. Но раньше, чем Виктор успел настичь его, кабанчик вырвался и неожиданно побежал в наветренную сторону, где стояла Тао. Волчок его снова схватил, но кабан, увидев Тао, сделал еще одно последнее усилие и побежал дальше с висевшей у него на хвосте собакой. Тао ударила его прикладом по голове, и он упал. Тогда она схватила его за уши, придавила коленом и держала до тех пор, пока не прибежал Виктор с топором.

— Иисусе, Мария! Он же мог тебя разорвать.

— Нет, слишком мал. А укусить мог, но я его сжимала изо всех сил и думала только об одном — как бы не выпустить уха.

— Во всяком случае, не забывайте, что она впервые видела кабана, а самый молодой кабан, когда нападает, кажется охотнику страшным чудовищем. Так что Тао молодчина, не растерялась и доказала свою смелость. Для меня это было сюрпризом.

Говоря это, Виктор стоял на коленях и разрезал тушу, а Тао держала кабана за задние ноги. Их склоненные головы соприкасались, но на лицах было совсем разное выражение. У Виктора — сосредоточенное и словно бы смущенное, он избегал смотреть на Тао. А она торжествовала — казалось, душа в ней поет. И не сводила глаз с Виктора. Ее полуоткрытые припухшие губы дерзко, почти греховно алые, дышали всей свежестью молодости. «Уж не целовал ли ее Витек?» — подумала Лиза, с недавних пор особенно чуткая к таким вещам. Она шепотом сказала Коропке:

— Лешек, они, кажется, влюбились друг в друга!

— Что ж, дай им бог! Прекрасная пара.

Рис был сварен, оставалось только разогреть его. Печенку и кабанье филе приготовили в спешном порядке. И наконец уселись вокруг кастрюли, подвешенной на палках над огнем. С наслаждением вдыхая запах жаркого, ждали все — двое старых, двое молодых и Волчок.

— А главного мы вам еще не рассказали. У нас было такое приключение, что можно не хвастая…

В их рассказе встреча с ирбисом обрела еще более мрачные — пожалуй, даже несколько сгущенные краски. Быть может, их подогревало волнение слушателей. И как-то само собой выходило, что на переднем плане оказывалась Тао. Лиза и Коропка громко выражали свое удивление и восхищение, да и Виктор испытывал нечто подобное, как будто он только сейчас, вспоминая все вслух, увидел перед собой совсем новую, бесстрашную Тао.

— Словом, день сегодня — как интересная повесть под громким названием «Сплошные неожиданности, или Исполнение желаний».

Тао в ответ на этот намек весело и заговорщически подмигнула ему, а Коропка буркнул:

— Ну, пусть уж сегодня будет день сюрпризов.

И принес из шалаша бутылку коньяка, полученную от Рысека. Виктор думал, что он предлагает запить кабанью печенку, и сказал:

— Не стоит откупоривать бутылку. Она нам пригодится, когда захотим согреться после дождливого или морозного дня.

— Нет, дело в том, что есть еще одна новость.

Лиза запротестовала испуганным и умоляющим жестом и даже через костер видно было, как она покраснела. Белесые брови, высокие скулы и слишком широкий рот — то, что ее более всего портило, сейчас как-то смягчил рассеянный свет огня, и она казалась почти красивой. Впрочем, некрасивой ее вообще нельзя было назвать. И не такие, как она, имели успех — почему же она осталась старой девой? Хорошо сложена, свежа, у нее чудесная кожа и детски-ясные голубые глаза. Она — воплощение опрятности и теплой, ищущей применения доброты.

— За те три дня, что вас тут не было, произошли некоторые перемены. Для равнодушной вечности они не имеют значения, а для нас — весьма большое.

Коропка не совсем уверенной рукой наливал коньяк из бутылки в чашку и хотя говорил тоном шутливо-небрежным, голос его тоже звучал как-то нетвердо. Острый носик еще больше заострился, и он, как кролик, моргал круглыми глазками.

— Так вот, Тао, вдохновленный твоей обличительной проповедью о том, что мы в жизни тащим за собой груз лицемерия и всяких там пережитков, я сегодня сделал предложение Лизе. К счастью, она тоже меня любит, и, значит, прошу отныне считать нас мужем и женой. Оформим наш брак при первой возможности.