Лесной бродяга. Т. 2

– Сверкающий Луч, – воскликнул он, гордо стукнув себя в грудь, – искал вдоль красной реки Орла Снежных Гор и Пересмешника, разыскивающих сына, которого у них похитили собаки апачи!

– Орла, Пересмешника? – в изумлении проговорил Розбуа. – И правда… Но скажи, во имя Великого Духа, – лихорадочно продолжал старый охотник, – видел ты моего Фабиана, дитя, которое я ищу?

И канадец, отбросив вдруг в сторону карабин, гигантскими шагами направился вброд через реку.

– Да, да! Орел и Пересмешник – это мы! Это имена, данные нам апачами, о чем я и позабыл, – продолжал охотник, ступая по воде и поднимая фонтаны брызг. – Стой, Сверкающий Луч, подожди! Я стану для тебя тем, чем железный наконечник для стрелы, клинок – для рукоятки, я буду твоим другом… на жизнь и смерть!

Индеец, улыбаясь, дожидался гиганта, который вскоре перешел реку и стал подниматься по берегу. Подойдя наконец к индейцу, старик протянул ему свою огромную ладонь, в которой рука команча исчезла точно в железных тисках.

– Значит, ты, – продолжал канадец, едва удержавшись от желания заключить молодого воина в свои объятия, – враг Кровавой Руки, метиса и всех их… Но кто же сообщил наши имена воину, которого так удачно прозвали Сверкающим Лучом, так как мой сын грозен, подобно огненным стрелам, выходящим из облаков?

– От президио Тубака и до Бизоньего озера, где Водяная Лилия любуется своим отражением, – отвечал индеец, намекая на донью Розариту, образ которой прочно запечатлелся в его сердце, – от Бизоньего озера и до Туманных гор, от Туманных гор и до того места, где закопана их добыча, Сверкающий Луч шел по следам тех, которые похитили его честь!

– А, так эти демоны… Но продолжай, пожалуйста, Сверкающий Луч!

– Похитители эти не имели никаких тайн от него. Руководясь их следами, Сверкающий Луч и узнал обоих белых воинов на Бизоньем острове. Так ли храбры они, как говорят об этом? – заключил индеец, устремив взоры на отдаленный горизонт.

– К чему этот вопрос? – сказал канадец со спокойной улыбкой, говорившей красноречивее всяких уверений.

– Я спрашиваю потому, – спокойно отвечал индеец, – что вижу отсюда на востоке дым костров Черной Птицы и его тридцати воинов, на западе – дым костра двух пиратов пустыни, на севере – дым костра десяти апачей: значит, бледнолицые находятся между тремя неприятельскими отрядами.

Взглянув на восток, канадец заметил вдали легкое облачко дыма, означавшее место индейского лагеря.

– Сверкающий Луч видел сына, которого похитили у его отца? – с беспокойством спросил канадец.

– Глаза Сверкающего Луча не видели молодого воина юга, – отвечал индеец, – но он видел его глазами одного команчского воина как пленника в лагере двух пиратов.

Слова команча возродили надежду в душе Розбуа.

Глава IX. По красной реке

Молодой команч взглянул на озабоченного Розбуа, пытавшегося разглядеть дымы костров пиратов и второго отряда апачей.

– Опасность еще не так близка, – сказал он, указывая пальцем на восток, где дым поднимался едва заметной струйкой. – Команч последует за своими новыми друзьями на Бизоний остров, где они зажгут огонь совета, чтобы решить, что делать. Идем!

Индеец и охотник перешли реку и присоединились к Хосе и гамбусино, ждавшим с тем большим нетерпением результатов их разговора, что они не могли слышать из него ни одного слова. Индеец церемонно дотронулся до рук обоих белых, после чего все четверо направились к костру, за которым еще недавно пировали наши друзья. Теперь они находились в совершенно ином настроении, чем недавно. Пища сообщила их ослабевшим членам силу и гибкость, а сознание того, что у них теперь есть оружие, вливало в их сердце энергию и уверенность в будущем.

Молодой команч спешно закусывал своею долей бизоньего горба, который, по его словам, был ранен апачем из шайки метиса. Канадец воспользовался этим временем, чтобы передать своим товарищам все то, что он только что узнал от их нового друга.

– Ситуация чертовски осложнилась! – сказал он в завершение. – Преследовать врага, когда он сам гонится за тобой по пятам, – трудная задача!

– Что верно, то верно! – кивнул Хосе. – Но ведь мы снова вооружены, как подобает воинам. Неужели нам труднее достигнуть своей цели в настоящее время, чем тогда, когда мы выдерживали осаду на пирамиде?

– Ты прав! – сказал канадец, обладавший, подобно Хосе, той несокрушимой верой в себя, какая, как говорят, творит чудеса; часто ведь в жизни наши намерения неосуществимы лишь потому, что представляются нам таковыми.

– Как бы то ни было, – заявил мстительный испанец, – а я бегу сейчас опять разрывать добычу проклятого метиса, которую мы с таким трудом закопали обратно. Пойдем, друг Гайферос! Пока Красный Карабин будет беседовать с команчским воином, побросаем в воду все вещи этой гадины, за исключением ружей!

С этими словами взбешенный испанец удалился в сопровождении гамбусино.

Когда индеец выпил и съел что полагается, канадец обратился к нему:

– Не расскажет ли теперь мой сын, что делает он один, находясь в таком отдалении от своего племени на землях апачей?