Лесной бродяга

Сообщники Кучильо, Бахара и Ороче, также пытались пристрелить Тибурсио, но из-за дальности расстояния их пули, к счастью, не причинили никакого вреда, и, убедившись в бесполезности своих попыток, оба поспешили присоединиться к бандиту, который был бледен, как смерть. Пуля канадца, посланная наудачу, задела настолько сильно череп Кучильо, что он не смог усидеть на лошади. Без сомнения, Розбуа раздавил бы его, как отвратительную гадину, если бы лошадь бандита не была так великолепно выдрессирована. Увидев, что хозяин не в состоянии подняться, благородное животное нагнулось настолько, что Кучильо удалось ухватиться за гриву и сесть в седло. Почувствовав, что всадник устойчиво держится в стременах, лошадь понеслась во весь опор, спасая своего хозяина от мести Розбуа.

Избавившись от этой опасности, негодяй едва не попал в новую беду. Когда три достойных сообщника подъехали к ожидавшему их дону Эстебану и Диасу, испанец без труда догадался по лицу Кучильо, что Фабиан снова ушел от его преследования.

Обманутый в своих ожиданиях, испанец почувствовал, как в груди его вскипает глухая ярость, не замедлившая вырваться наружу.

Подъехав к Кучильо, он крикнул громовым голосом:

— Безмозглый трус и подлый негодяй!

Запамятовав, что бандиту одному известна местность, куда направлялась экспедиция, испанец выхватил пистолет с явным намерением прикончить проходимца, но, к счастью для Кучильо, Диас бросился между ними и удержал дона Эстебана, который постепенно пришел в себя.

— Что это с ним за люди? — спросил он.

— Те два тигреро! — ответил Бараха.

Дон Эстебан и Диас отъехали в сторону для короткого совещания, результатом которого были следующие слова, громко произнесенные доном Эстебаном:

— Мы разрушим мост Сальто-де-Агуа, и тогда они наверняка не доберутся раньше нас до Тубака!

Приняв решение, всадники поскакали к потоку.

Фабиан и оба охотника также не теряли даром времени. Накануне Фабиан слышал, что дон Эстебан собирался пробыть в Тубаке всего два часа, чтобы как можно скорее добраться до Вальдорадо.

Последние события могли только заставить еще поторопиться, а потому следовало во что бы то ни стало задержать экспедицию. В этом случае лошадь, пойманная Хосе, могла оказать неоценимую услугу, так как на ней легко было настичь испанца, но вопрос заключался в том, кому на ней следовало ехать, поскольку предприятие представлялось безусловно опасным; в случае столкновения одному человеку пришлось бы иметь дело с пятью вооруженными людьми.

— Я поеду! — решительно заявил Фабиан.

С этими словами он бросился к лошади, которая испуганно отпрянула в сторону, но юноша удержал ее за лассо и тотчас набросил ей на глаза платок. Дрожа всеми членами, лошадь тем не менее осталась стоять неподвижно на месте.

Тогда Фабиан принес седло и быстро и ловко затянул его на лошади, затем устроил из лассо поводья и вскочил в седло, не коснувшись стремени ногой.

— Не горячитесь, дон Фабиан, — спокойно и твердо заявил Хосе. — Если кто здесь и вправе распоряжаться этим скакуном, то только я один. Он — моя добыча.

— Разве вы не видите, сеньор Хосе, — нетерпеливо возразил Фабиан, — что на мустанге еще нет клейма? Значит, он необъезжен. Если вам дорога ваша голова, не пытайтесь укротить этого дикаря!

— Остановись, ради Бога, остановись, Фабиан! — воскликнул с отчаянием Розбуа. — Неужели ты хочешь попасть в их лапы?

Но Фабиан уже сорвал закрывший глаза лошади платок. Увидя внезапно свет, благородное животное, все трепещущее от страха и гнева, сделало три яростных прыжка, чтобы сбросить с себя неожиданную тяжесть, которую оно в первый раз почувствовало на своем крупе, потом оно остановилось, дрожа всеми членами под опытным укротителем. Розбуа воспользовался этим моментом и схватился за лассо, надеясь удержать лошадь, но опоздал: отчаянный прыжок животного заставил его выпустить повод, несмотря на всю его силу, и лошадь ринулась вперед так стремительно, что никакая человеческая сила уже не смогла бы удержать ее. Еще несколько мгновений канадец следил испуганными глазами за отважным наездником, который отчаянно боролся с будто осатаневшим животным и пригибался к седлу, пытаясь избежать удара ветвей, но вскоре он скрылся из виду.

— Они прикончат его! — воскликнул канадец с отчаянием. — Пятеро против одного! Слишком неравные силы! Постараемся держаться к нему как можно ближе и уберечь дитя, которое судьба возвратила мне таким чудом.

С этими словами охотник вскинул себе ружье на плечо и, не дожидаясь ответа друга, быстро зашагал в том направлении, где скрылся Фабиан.

— С этой дикаркой не так-то легко управиться! — говорил Хосе, идя вслед за ним. — Я уверен, что он не поскачет напрямик, а потому успокойся, Розбуа, мы придем к мосту раньше него. Ну, берегитесь дон Эстебан! Ваша несчастная звезда в недобрый час свела вас с отпетыми разбойниками!