Лесной дом (СИ)

— Нам впервые приходится наблюдать за гнездом измигуньей матки почти с самого её появления на месте кормёжки — простите, леди Алиссия, за столь просторечное слово по отношению к человеческому поселению, — повинился дан Конлет.

Алиса промолчала, но подумала, что это слово не просто просторечное, но обидное и даже пренебрежительное, если вспомнить, что сутью кормёжки являются живые люди. Но приняла во внимание, что эти люди давно занимаются отслеживанием и уничтожением ночных тварей, а значит, могут себе позволить такие обозначения.

— А как долго вы собираетесь наблюдать за ней? — спросила она и спохватилась: — Я имею в виду — нынешней ночью?

— До утра, когда она цепенеет и, по человеческим понятиям, погружается в сон, — ответил дан Конлет. — Не беспокойтесь, леди Алиссия. Мы дежурим по одному. Кто устаёт, предупреждаем остальных и ложится спать. Походные плащи есть у нас у всех, так что устроиться на ночёвку вне дома — для нас не проблема.

— Леди Алиссия, дан Виктор, — вмешался дан Реган. — Вас отвести домой?

— Не знаю, как сестра, — быстро сказал брат, — но я бы хотел остаться и начать работу с магическим зрением. — И тут же вздохнул: — Если это возможно. Навязываться не буду. Желаете, чтобы мы оба ушли, — уйду и я.

— Я тоже остаюсь! — сердито заявила Алиса.

Ещё не хватало: Витька будет учиться, а она, значит, в отстающих будет ходить?!

— Но… — начал дан Реган.

— Вы сами сказали, что будете здесь до рассвета, — бесцеремонно перебила она его. — Это значит, у нас хватит времени выспаться потом в постелях.

— Точно! — удивился брат.

Маги пожали плечами и промолчали. «Молчание — знак согласия? — всё ещё сомневалась девушка. — Ну и ладно. Если бы мы помешали, они бы с нами миндальничать не стали. Так что будем считать, что дело слежки выгорело!»

Удивлённый дан Силлаг несколько насмешливо встретил явление заплутавших было юных магов, но слишком сильно зубоскалить над ними не стал.

Обоим были даны инструкции, которые затем были вытребованы от учеников в пересказе. Когда взрослые маги удовольствовались услышанным пересказом, они благосклонно предложили сесть на траву. Брат и сестра уселись и принялись пялиться на избушку — конкретно на те места в строении, на которые им указали.

Сначала было интересно. Алисе досталась точка в верхнем левом углу полуобвалившейся крыши избушки. Дан Конлет сообщил, что в этом месте таится одна из семи важных для жизнедеятельности матки точка. Поэтому Алиса сурово велела себе: «Хочешь нормально жить в этом мире — до утра высмотри эту точку!» Ей пояснили, что точка будет зеленовато-жёлтого цвета. В первые минуты было даже здорово: всё время казалось, что угол крыши всё-таки воссиял зеленовато-жёлтым. Но стоило моргнуть — и сияние пропадало. Потом край крыши начал вообще как-то странно изгибаться…

Алиса вздохнула и попыталась быть более сосредоточенней.

Но вскоре в выглядывании нужной точки начали мешать различные и даже бытовые препятствия. Например, она сидела на краешке своего плаща и даже сумела укрыть свои плечи его краем. Увы. Чем дольше она сидела неподвижно, тем больше начинала замерзать. Пришлось подтянуть плащ так, чтобы уместиться на самом его низе, а высвобожденную часть стянуть на груди. Опять увы. Быстро начали замерзать ноги, поневоле вытянутые на траву. Поворчав про себя, Алиса попыталась тихонечко развернуть плащ иначе и полностью завернуться в него. Как кукла в лоскуток ткани. Эх… Наружу остались руки и плечи…

Она осторожно покосилась на брата. Кажется, вскоре должен был проявиться рассвет, так что очертания сидевшего рядом Витьки она хоть и туманно, но видела. Хмыкнула. Брат, прислонившись к сломанной изгороди, бессовестно дрых, укрытый чьим-то плащом. Когда он только успел заснуть? И кто его только пожалел, сам лишившись тёплой части личного гардероба?

Она снова постаралась устроиться так, чтобы можно было, не отвлекаясь на мелочи, продолжить обучение магическому зрению… Застыв с прижатыми к груди коленями, Алиса вглядывалась в угол крыши. Вскоре что-то и в самом деле зеленовато-жёлтое смутно засияло перед её глазами в указанном для наблюдения месте. А потом ей показалось — она встала и пошла к избушке. Зачем? «Зачем меня позвали?» — спросила она глухую ночь. «Ты замёрзла, — ответила ночь. — Тебе надо согреться…» До избушки пасечника девушка не дошла. Но постепенно почуяла, как стало тепло, а потом и вовсе её окружил необычный жар, которым можно было наслаждаться, не боясь ничего. А потому она повернула голову и пристроила её в уютном и комфортном месте, которого не ожидала, но которое ей понравилось.

…Алиса открыла глаза. А потом — рот.