Лесной кавалер

Ник достал из внутреннего кармана парусиновой робы письмо, обернутое в промасленную бумагу.

— Весточка от твоего отца, парень, — объявил он. — Прочти-ка прямо сейчас. Сэр Мэтью, он страшно злился. Разрази меня гром, если я когда видел трезвого человека в таком буйстве! Он в Джеймстауне вместе с конниками сэра Вильяма.

— Они едут сюда?

Ник поскреб в затылке:

— Они так говорят, парень, но…

— Но они не готовы?

— Во-во, именно не готовы. Слишком холодно, а тут еще и реки по пути… Одна Чикагомини чего стоит! Я бы сказал, что молодые джентльмены из эскадрона не очень-то желают идти в поход.

Ланс усмехнулся и спросил:

— Может быть, они собирались подняться верх по реке на лодках?

— Упаси Бог! Да их снаряжение не войдет ни в один корабль! Им придется двигаться своим ходом. Без своих лошадок им грош цена… Так что с письмом-то?

Ланс вскрыл пакет и прочитал:

«Дорогой сын!

Берусь за перо, дабы сообщить, что Алан Уокер, хозяин Голл-Коув, отказал мне, а в моем лице и тебе, в руке своей дочери мисс Истер. Почти у всех наших чернокожих бездельников сифилис.

Его Превосходительство говорит, что скоро мы выступим против дикарей, и я скоро присоединюсь к тебе в верховьях, как только установится сносная погода.

С Барбадоса нет вестей.

Помнишь нашу серо-коричневую корову? Третьего дня околела.

Всегда твои,

Мэтью Клейборн, рыцарь»

Ланс снова и снова перечитывал письмо. Ник Джамп, видя, что юноше сейчас не до него, поднялся, чтобы уйти. Ланс даже не поднял головы. Старый моряк похлопал его по плечу и вышел.

Она любила виргинца Усака, а не щеголя Клейборна…

Постепенно весь комизм ситуации начал доходить до возбужденного сознания Ланса. Да тут еще отец со своим сифилисом и серой коровой! Хохот, в котором любой врач немедленно заподозрил бы истерику, поднимался от желудка и уже булькал в горле, когда в комнату вошел Бэкон.

Увидев на глазах Ланса слезы, он сочувственно спросил:

— Что? Плохие вести?

Юноша, давясь, мотнул головой и протянул ему письмо.

Бэкон внимательно прочитал послание и, соболезнуя, положил Лансу руку на плечо.

И тут хохот прорвался наружу. Ланса просто колотило, распирало от смеха. Удивленный Бэкон отдернул руку:

— Что с вами, сэр? Вы здоровы?

Ланс еле сумел кивнуть. Слезы градом катились по его щекам, в боку уже начинало колоть.

Бэкон сел рядом и стал задавать вопросы. Как мог, Ланс отвечал. Через пару минут к его хохоту присоединился заливистый смех Натаниэля Бэкона.

VII. БИТВА НА РОАНОК-РИВЕР

С рассветом колонна выступила, держа путь на юг, к землям, оставленным племенем аппоматтоксов.

На ветвях деревьев пели птицы, по небу, свистя крыльями, пролетела на север большая стая диких гусей — еще одна примета весны. Через десять миль колонну встретил Нед Пео и доложил, что его люди обнаружили в десяти лигах к югу отряд саскеханноков.

— Полагаю, что они собираются перейти Роанок-ривер напротив Окканичи-Айленда. Там переправа, — закончил свой рассказ разведчик.

Ланс поскакал вместе с Пео вперед, вслед за далеко опередившими их разведчиками. Той ночью они встали лагерем в брошенном индейском поселке.

Пео пребывал в прекрасном расположении духа. По его словам, никогда еще столь мощная армия не вторгалась на индейскую территорию.

— Ай да Бэкон! — воскликнул он. — И где он только успел научиться военному искусству?

— Там же, где и все мы, — улыбнулся Ланс. — В Мэриленде, прошлой осенью.

— На этот раз, надеюсь, нам не придется пережить такой позор! — нахмурился Пео. — Одно меня беспокоит: у нас слишком много лошадей. А корм для них?

— Они станут кормом для нас! — рассмеялся Ланс. — Когда они не смогут больше служить, мы съедим их. Ничего не поделаешь, иначе пришлось бы брать много больше провианта, и колонна двигалась бы гораздо медленнее.

Разведчики поднялись еще до рассвета, а через час подошла и вся армия Бэкона. Местность постепенно переходила в возвышенность, и лес редел, позволяя быстро продвигаться вперед по старой индейской тропе. Днем к отряду боязливо приблизилось около дюжины индейцев из дружественного племени сапони. Они рассказали, что саскеханноки сожгли их деревню двадцать дней назад. Многие племена уходили в горы.

На следующий день Бэкон пустил колонну ускоренным маршем: охотники обшарили все окрестности на пять миль вокруг, но не нашли и следов дичи. На другом берегу Ноттовей-ривер разведчикам встретился индеец окканичи, возвращавшийся с севера. Бэкон вручил ему богатые дары — серебряную цепочку, новый медный котелок и большой охотничий нож — и отпустил его, прося передать самые дружеские приветствия Россеши, вождю его племени. Индеец поведал, что саскеханноки присылают им в знак добрых намерений белые пояса, испрашивая разрешения охотиться в Роанокской долине.