Лесной князь

— Что с тобой? Ты болен? — спросил тихо озабоченно старший Воронцов. — На тебе лица нет. Да и бледен словно полотно.

— Да не болен я дядя, тошно просто, — буркнул Иван. — Пойду я уже, меня ждут.

И вновь попытался выйти, но Михаил Илларионович встал у племянника на пути и воскликнул:

— А ну рассказывай Иван! Я требую, чтобы то немедля все сказал как на духу. Что ты еще задумал? И отчего опять рушишь все?!

Молодой человек долго молчал, исподлобья глядя на дядю и не желая ему ничего говорить. Старший Воронцов нервно смотрел на племянника и словно хотел проникнуть в его мысли. Не выдержав, Михаил Илларионович уже нервно воскликнул:

— Ванюша ты лучше расскажи. Не мучь меня. Я ведь твоему отцу слово давал, что буду заботиться о тебе. Я ведь столько сделал для тебя. А ты неблагодарный вновь все сломать хочешь? Что ты свою башку в петлю подставляешь? Неужто думаешь, что после твоего отъезда государыня не разгневается? Да она точно велит посадить тебя за неповиновение в крепость, вот увидишь!

— А мне плевать на то! Все равно мне жизни нету!

— Отчего же нету, не пойму? Ты богат, два дворца и поместья имеешь. Да душ несчитано Елизавета Петровна тебе пожаловала. Весь двор перед тобой заискивает да на поклон к тебе ходит, что ж тебе еще надобно? Ну, говори неугомонный, что ж ты на старости лет мучаешь то меня?!

Иван воззрился на дядю и в сердцах выпалил:

— Да пусть горят все эти богатства да почести ярым пламенем, коли она не любит!

— Кто не любит? Императрица? — произнес нервно Михаил Илларионович.

— Императрица? — опешил Иван, и тут же поняв, что сказал лишнее, добавил. — Не понимаете Вы ничего дядя, и императрица тут ни при чем. Пустите, пойду я уже.

Иван взвился с места и быстрым шагом направился к двери. Михаил Илларионович смотрел ему в след нервным взором и тут его словно осенило. Старший Воронцов прекрасно знал, что сегодня Катюша выходит замуж за господина Левашова. Сложив воедино все факты и то, что ранее Иван был влюблен в эту девицу, Михаил сделал верный вывод.

— Ты, небось, про девицу Пашкову говоришь? — прохрипел ревниво в след племяннику старший Воронцов. Иван резко остановился у двери, и повернулся к дяде.

— Про кого? — ошарашенно переспросил Иван.

— Ну, про эту девицу, Екатерину Васильевну, чтоб ее чертовку. Только своими прелестями жажду распаляет, а потом мука одна, — нервно выпалил Михаил Илларионович и нецензурно выругался, вспомнив про то, как Катюша отказала ему и приняла предложение Левашова.

— Вы так странно говорите дядя, словно, — грудным голосом вымолвил молодой человек, испепеляя взором дядю, и не понимая, откуда дядя все знает. Ведь Иван никогда даже не рассказывал ему о Катюше.

— Это ты что же из-за этой смазливой девчонки решил жизнь то свою погубить? Это она-то тебя не любит? Так? Говори, мальчишка! — выдохнул старший Воронцов, вновь приближаясь к племяннику. И видя, как на лице Ивана появилось крайнее волнение, а его глаза ожили и загорелись, Михаил Илларионович добавил. — Так и есть! Девка то эта тебе до сих пор глаза застит. Что думаешь, не знаю, что жениться то ты на ней хотел?!

— Откуда Вы знаете о том дядя? — пораженно замети Иван.

— Дак приезжала она сюда, тебя разыскивала.

— Когда?

— Да давно. Едва ты из лесу вернулся. Наверное, через пару недель, как ты на войну уехал, да и потом еще раз.

— Катюша приезжала к Вам и меня искала?

— Катюша, — передразнил Михаил Илларионович. — И что в этой девке тебе проку? Да искала тебя и что же? Даже письмо для тебя оставляла.

— Письмо? И где оно? — ошалел окончательно Иван от слов дяди.

— Сжег я его. Да там и не было ничего такого.

— Так Вы прочли его?

— Нет, то есть да. Писала, что хочет увидеться с тобой, да, что нравишься ты ей.

— И Вы сожгли письмо, адресованное мне дядя?

— Да сжег, я же говорю. Не пара она тебе. Да и правильно сделал, что сжег. Ну и что, что она писала, что хочет быть с тобой в том письме? Ведь если бы любила тебя до сих пор, не стала бы с другим сегодня венчаться, — уже с ревностью в голосе добавил Воронцов.

— Возможно, Вы правы дядя, — глухо произнес Иван. — Но все же я хотел бы прочесть то письмо…

— Да забудь про то. И вообще в последний раз я сказал, что ты погиб на войне, чтобы отвязалась она от тебя.

— Вы ей это сказали? И когда?

— Когда, когда, — нахмурился Михаил Илларионович. — Да за пару дней до того как ты с войны вернулся. И чего она тебе жизнь портит? Ты это Ванюша забудь ее и меня послушай. Не пара она тебе. И замуж то она за другого выходит теперь, оттого лучше ты не думай о ней.

— Вы что же дядя солгали ей, что я убит? — холодея, вымолвил молодой человек.

— Да.

— Ну, знаете! — выпалил Иван и замялся. Сопоставив все слова дяди и прошедшие события, он воскликнул. — Вот отчего она в обморок упала! Да и потом говорила, что волновалась за меня! Да и о смерти то моей узнала, еще задолго до того как помолвлена была. Что же Вы наделали дядя?!

— И что же я наделал такого? — парировал старший Воронцов.

— Да все могло сложиться по-другому, знай я, что она искала меня!