Лесные сказки

Было так неловко… Я застал её в самый разгар банной процедуры. Она расположилась на краю полузатопленного бревна. Широкими движениями отгоняла от себя с поверхности воды сор, зачерпывала пригоршнями, стараясь набрать побольше и обливалась. Довольно прикрывала глаза, ощущая, как стекает вода по стройному телу. Слегка изгибалась, помогая ей воссоединиться с водоёмом. А после вновь, раз за разом: набирала воду и давала ей сбежать.

Немного озябнув, она повела плечами, встряхнула головой, освобождая от капель влаги выгоревший на солнце чуб. Торопливо, смущаясь саму себя, провела под руками, по красиво очерченному животу…

А я всё стоял и смотрел. Не мог оторвать глаз. Было немного стыдно, как неловко овладеть случайно чужим секретом, и хранить его. Покуда памяти есть дело до того.

Она была птицей. Но что ж с того!

От гаража до Млечного пути…

«– Ты знаешь, сколько от нас до Млечного пути?

– Знаю!

– А можешь ли ты мне поведать, друг мой,

какова масса чёрной дыры?

– Легко! »

(Из разговора, подслушанного в одном из гаражей великой необъятной страны, которая называлась Союз Советских Социалистических Республик , в одна тысяча девятьсот восемьдесят втором году. )

Мы часто слышим о гаражных распродажах, которые происходят по ту сторону земного шара. По ту сторону добра. Отдаётся нажитое недорого, за иностранные копейки. Кто-то видит в этом признак бережливости, кто-то сетует на отсутствие сентиментальности. Иные объективны и констатируют наличие последствий навязанной страсти совершать ненужные покупки. Эдакий привычный вывих активного потребителя. Тошнотворный алгоритм побуждает избавляться от внешнего управления активами собственного сознания немедля. Для советского человека это было бы именно так. Но не всем так повезло с Отчизной.

В представлении жителей одной пятой части планеты, так подло разрушенного, гараж – место, куда пряталось «до времени» или «на всякий случай» всё, что невозможно разместить на балконе. Вишнёвое варенье, маринованные опята, лыжи, старый шкаф, детский велосипед и бабушкина швейная машинка «Зингер», которая не умеет ловчить и подличать. Не позволяет себе никаких зигзагов. Только ровные строчки, на том материале, который пошлёт судьба.

По окончании рабочего дня, бОльшая часть мужескАго населения страны не стремилась домой, к жене и детям, а тоже пряталась в гараже. Чаще всего в соседском, ибо своим был наделён только автовладелец. А таких счастливчиков было намного меньше, чем теперь.

Сдвинув на сторону крышку бочки солёных помидоров, только чтобы внутрь пролезала рука, ловко сооружался не слишком изысканный, но аппетитный натюрморт из сэкономленного в обеденный перерыв кусочка сала домашнего посола, четвертинки хлеба и куриной ножки без кожи. Подле запотевшей бутылки «Столичной» пристраивалась пара маленьких гранёных стаканчиков для водки и один большой, для запивки. Выпивать веселее по двое, а запить можно и по-очереди. (Плавленный сырок, один стакан на всех и попытаться распознать, чем пахнет рукав – это для тех, для кого главным был результат, а не процесс!)

После первого немногословного, но радостного «Будем!», тостующие и тостуемые молча жуют. Им вкусно. Нехитрая еда в тесном привычном дружеском кругу куда питательнее разносолов в напряжённой обстановке:

– Хорошо бы Новый год тут справлять. А то я там, как дурак, сижу. Салаты, оливье, мясо, тёщенька дорогая напротив щерится, настроение портит, а веселья никакого.

«Ой, Мороз-моро-оз! Не-е морозь меня! Не морозь меня-ого-го! Мо-е-го ко-ня…»– легко и непринуждённо, не сговариваясь, выводят слегка охмелевшие приятели.

– Вот только представь: растишь сосну с семечка, пестуешь, оберегаешь несколько месяцев, лет, а однажды к Новому Году – бац, и рубишь. Представил?

– Слышал, за углом грузчик повесился?

– Не слышал… А что случилось?

– Очереди не дождался! Наливай!

– А..!

– Ну, будем!

– Человек недоумевает относительно происходящего с ним. Он смотрит на себя в зеркало однажды и не узнаёт. Это я? Почему? Когда? Как?! Я же был прямо вот тут, всё это время! Но не заметил…

– О чем ты? Что за дичь? Ты только посмотри на меня. Разве я был таким? Откуда эти морщины, лишняя кожа на руках, кривые голени? Откуда у меня кривые ноги, скажи?!

– Не знаю, не замечал. Что мне с твоих ног, ты не барышня, чтобы тебя разглядывать.

– А кого мы разглядываем, кроме самих себя, если даже это делаем неаккуратно, от случая к случаю, по случаю, случайно…

Домой из гаража утекают по-тихому, по-одиночке, почти не прощаясь. Запустят руку в бочку за прощальным помидорчиком, и всё. Кто прямиком на разборки «Где ты опять шлялся, алкоголик?!», а кто и к «Вымой руки поскорее и к столу, поешь как следует. Устал, бедненький, а какая у вас там с ребятами в гараже закуска. Так, слёзы.» Последним из гаража выходит его владелец. Сдвигает на место крышку бочки с помидорами, запирает в навесной шкапчик стаканы, закрывает деревянную коробочку с солью. Выключает электричество и выходит в свет.