Лесоруб Кумоха

К нему подойти боялись. Смотрели издали—так много страха он на людей нагнал.

Матти ходил меж людей, про то, как они с Кумохой медведя добыли, рассказывал.

— И сеть моя целехонька! — хвалился.— Ни одной ячейки не порвано!

— Это все хорошо,— говорил длиннобородый Мокки,— но кто мне за якорную цепь заплатит? Цепь-то, почитай, еще от дедов мне осталась!

— мне цепь не нужна,— сказал богатый хозяин Тайпо—-Забирай свою цепь, и дело с концом.

— Так ее ж снять с медведя нужно! — удивился Мокки.

— Ну так снимай, кто тебе мешает? — сказал Тайпо.

Разбудили Кумоху. Он подошел к хозяину, показал на

медведя:

— Дело сделано, лошадь подкована, кузнец плату ждет!

— Кто подкован? — не понял Юсси.— Где кузнец? Чья лошадь?

— A-а, помолчи! — Тайпо отмахнулся от сына как от надоедливой мухи.— Может, еще поработаешь у меня, Кумоха? Ну годик хотя бы?

— Годик! А ты мне потом «спасибо» скажешь, хозяин, как в той сказке! — засмеялся Кумоха.— Нет, уговор дороже денег, При всем народе спрашиваю: что ты мне обещал за медведя?

— Долги отцовские простить,— неохотно проговорил Тайпо.— Квиты мы теперь.

— А еще тебе, хозяин, за цепь нужно заплатить рыбаку,— сказал Кумоха.— Иначе я ее с медведя сниму и его отпущу назад в лес.

Тайпо отошел в сторонку, долго препирался с длиннобородым Мокки, пока наконец они не сошлись в цене.

Юсси смотрел на всех голубыми глазами, теребил бороду и спрашивал:

— Мы цепь покупаем? Вместе с медведем? Это наш медведь теперь? Я люблю медведей!

Кумоха взял свою котомку, попрощался.

— Приходи через неделю, поведем медведя в Пус-погост продавать,—сказал Таипо.

— Там-видно будет! — ответил Кумоха,

И зашагал к родному дому.

ПРИКЛЮЧЕНИЕ ВТОРОЕ

КАК КУМОХА СПОРИЛ С КУЗНЕЦОМ СИЙЛА И КАК ВЫРУЧАЛ СВОИХ ДРУЗЕЙ ИЗ БЕДЫ

Когда ссорятся добрые люди, то их нужно скорее помирить; когда ссорятся злые, то пусть ссорятся…

(Карельское присловье)

Пус-погост, верно, не такое уж приметное место, как Шуньга или Олонец. Но и в нем живали знаменитые на всю Карелию люди!

Вот, например, хитрец Клиймо.

Он, говорят, где только в жизни своей не побывал — почти всю землю обошел! Однако молодость свою провел в Пус-погосте.

Ох, какой это был парень!

Слух имел такой тонкий, что слышал, как улитка выпускает рожки! И быстрее Клиймо никого на свете не было. Не верите? Он мог задуть лучину и успеть, прежде чем в избе станет темно, открыть печку, выбрать в ней самый лучший пирог, достать его оттуда и съесть, не оставив ни крошки!

А сколько историй про всякие хитрости Клиймо рассказывают… Но о них как-нибудь в другой раз, при случае.

В Пус-погосте жил одно время и богатый купец-скупщик Лаври. Те лабазы, в которых братья Тайпо теперь свои товары держат, раньше принадлежали Лаври. Он был такой богатый, что оси своих повозок смазывал топленым маслом, а не дегтем, как это все делают. И катились его колеса без скрипа, словно плыли.

Лаври был большой добряк. Он охотно признавал племянниками всех, кто называл его дядей. Но в долг не давал и гроша ломаного.

— Если я каждому нищему дал хотя бы копейку,— любил говорить Лаври,— то сам бы стал нищим. Что я себе, враг? Или так похож на дурака, что у меня любой может в долг просить? Ведь у нас нищих больше, чем иголок в лесу!

Про него рассказывали, будто он не мог спокойно видеть деньги у кого-либо в руках. Ему сразу плохо делалось, голова начинала кружиться и ноги подкашивались. Он начинал жалобно клянчить и просить, чтобы ему дали подержать в руках эти чужие деньги, хотя бы минутку. Просил он так жалостливо, что ему не отказывали. И когда Лаври прижимал к сердцу эти минутные деньги, то лицо его выражало полное блаженство и все боли чудесным образом исчезали.

А однажды, когда в щель пола закатилась копейка, то Лаври засунул в ту же щель бумажные пять рублей. Удивленные родичи спросили, зачем он это сделал. Лаври ответил так:

— Что ж, по-вашему, я из-за копейки буду пол вскрывать? Не так уж я мелочен! А вот из-за’пяти рублей другое дело!

Кто еще был знаменит в Пус-погосте?

Да конечно, торговка пирогами Катти!

Она торговала прямо из окна своей избы. У нее всегда были горячие пироги с грибами, с ливером, с вареньем, вязигой, головизной, мясом, потрохами, медом, кашей, репой… Уф! Разве все перечислишь? Только есть захочется раньше времени! Катти даже налимью икру и печень умела в тесто запечатывать! А ее пироги с рыбой? Белой и красной. Те самые, у которых вкуснее всего верхняя румяная хрустящая корочка! Ох!..

Катти курила трубку и носила очки. Стекла на носу были в то время большой диковинкой. Когда Катти считала деньги и- сдвигала очки на лоб, то на нее приходили смотреть даже из соседних сел. Хитрец Клиймо, прикинувшись простачком, всегда спрашивал одно и то же:

«Чего она смотрит лбом, а не глазами?»

И сам себе отвечал:

«Кто слаб глазами, тот носит очки на носу, а кто слаб умом — на лбу!»

Катти на него не обижалась, потому что на Клиймо нельзя было обижаться — такой уж это был веселый и ловкий парень!

Ну кого еще следует вспомнить?