Лесси

Не было сказано ни слова. Баклс только мотнул головой, и оба молча, крадучись, пошли по дороге. Пять минут спустя они лежали в придорожной заросли. Запах горящих сучьев шел им прямо в лицо.

— «Горшечник Палмер, разъездной торговец», — прочитал шепотом Сниккерс вывеску на кузове повозки. — Стало быть, паршивый странствующий купец.

— Купец? — повторил Баклс. — Значит, при нем… это самое!

— Вот именно, Баклс! Они возят все при себе.

— Так за дело!

Баклс встал и быстро двинулся вперед. Но не сделал он и десяти шагов, как ночную тишину разодрал призывный лай, тревожный и хриплый.

— У него собака, — смутился Сниккерс.

— А мне-то что? — сказал Баклс.

Он дерзко выступил на свет, потому что деревья кончились, и подошел к тому месту, где горел под таганом огонь.

— Придержи свою собаку, приятель. Не бойся. Мы ничего тебе не сделаем! — крикнул Баклс.

Когда он подошел к огню, Лесси залаяла пуще. Он замахнулся на нее дубинкой, но она отскочила вбок. Роули попробовал схватить ее, но она не далась и ему и стояла, рыча, на самом краю освещенного круга. В виде аккомпанемента прибавилось звонкое тявканье Тутс.

— Смирно! — сказал Роули. — Обе вы — смирно! Молчать!

Лай перешел в глухое ворчание. Баклс осклабился. Он услышал, что Сниккерс уже стал за его спиной.

— Ты очень любезен, приятель, — продолжал Баклс, как он полагал, обезоруживающим, дружественным тоном. — Что тут у тебя — чай? Ну, как это мило! Не уделишь глоток-другой двум бездомным молодцам, ищущим работенки? Не худо бы погреться!

Он подошел, ухмыляясь.

Роули поднялся с колоды, на которой сидел. Мирные как будто слова Баклса не обманули его. Долгие годы разъезжая в одиночестве, он научился разбираться в людях и, если встречался с кем в пустынном месте, то сразу видел, добрый это человек или дурной.

— Ах, ты не хочешь! — взревел Баклс.

Он кинулся вперед и стал между Роули и повозкой, не давая владельцу подойти к ней. Все так же ухмыляясь, он покачивал в руке дубинкой. Всякое притворство было отброшено.

— Ну, где у тебя деньги? — сказал он ласково. — Если ты будешь пай-мальчиком и отдашь нам все без хлопот, мы тебя не тронем. Правда, Сниккерс?

— Да, мы его тогда не тронем.

— Понятное дело, не тронем. Но… ежели ты без хлопот не согласен, то тогда, к нашему большому сожалению, мы их тебе доставим. Ну же! Где там у тебя деньги?

— Что ж, я вам, пожалуй, дам… — начал Роули.

Не договорив, он вдруг проскочил к фургону. У него у самого оказалась в руке толстая палка. Он уперся спиной в борт кузова. Поплевал на ладони. Он больше не сказал ни слова, да и ни к чему были слова.

— Так по-хорошему ты не желаешь, нет? — прокричал Баклс. — Что ж, отлично!

Он набросился со своей дубинкой. Роули отбил удар и, размахнувшись в свой черед, сплеча хватил верзилу по костяшкам пальцев. Баклс завопил со злости.

— Эй, Сниккерс, сюда! — крикнул он. — Что ты стоишь! Заходи с другого боку, трус паршивый!

Они наскакивали вдвоем, а Роули, прислонившись к борту, старался как мог держать их за пределами полукруга, описываемого его палкой. Удары, однако, так и сыпались ему на голову и на плечи. Одному против двоих было нелегко.

В отчаянии он глянул на Лесси, которая лаяла за бивачным костром.

— Сюда! — позвал он. — Взять!

Лесси заметалась вокруг, потом вдруг устремилась на большего из нападавших. Тот обернулся к хлестнул ее своей дубинкой. Удар пришелся ей между плечами и едва не свалил ее. На секунду драка приостановилась, и грабители повернулись к собаке. Они увидели, что она стоит и смотрит на них.

В Лесси боролись противоречивые импульсы. Но один взял верх над прочими.

Перед ней опять были люди, чьи руки тянулись делать зло, люди, готовые наносить раны и причинять боль. Их руки могут схватить и посадить в клетку. Это люди, которых надо избегать, как долгое время она делала это раньше. Собака должна ускользнуть и держаться так, чтоб они ее не видели.

В этот миг Баклс подступил к Лесси на полшага с занесенной дубиной в руке.

— Пр-рочь! — заорал он. — Пока я не дал тебе прибавки!

Лесси скользнула в сторону. Потом шмыгнула под кусты и побежала вверх по косогору в лес.

Баклс опять повернулся к Роули.

— Ну и собака! — загоготал он. — Видишь, приятель, даже твой лучший друг от тебя отступился. Ох и паршивая же собака! Ну, давай на мировую — поладим по-хорошему и прошлого поминать не будем.

Роули, проводив Лесси взглядом до леса, снова перевел глаза на людей. Опять поплевал на ладони. Он сам себя подбадривал.

— Подойди и возьми, — сказал он упрямо.

Те двое подкрались ближе, боязливо замахиваясь на Роули. В круг света они вступили осторожно, потому что горшечник был не из хилых и, прижавшись спиной к повозке, мог легко оборонять от врага полукруг перед собою. А пока он сражался, ловко отводя удары крепкой своей дубинкой, маленькая Тутс сновала под ногами — преданная своему собачьему долгу, защищала хозяина.