Лестница Аида

Уолт был уверен, что мятеж в южных штатах, наступление талибов в Афганистане, вторжение Ирана в Междуречье и бои в Европе – связаны между собой. Сучье ЦРУ! Шпионы вообще не чешутся, раз проспали такой заговор. Хотя "иваны" тоже хороши.

Один десант на Исландию чего стоит. Действуют вопреки традиционной стратегии и тактики. Атакуют превосходящие силы, пользуются нерешительностью европейцев, навязывают встречные бои. Парализовали нашу авиацию, постоянно атакуя авиабазы крылатыми и баллистическими ракетами. Знают наши уязвимые места и с методично бьют по ним. Остановить их можно, только применив энергию ядерного распада.

– Приветствую. Голос адмирала был еле слышен из‑за помех.

– Здравствуйте, сэр. Не скажу, что день добрый…

– Уже в курсе, Уолт. Должен вам сообщить. Вы отстранены от командования. Новый главком прибудет в Германию, через сутки.

Уолт неслышно вздохнул. Вот и всё. Блестящая карьера – псу под хвост. Из‑за вашингтонских мудаков. Но парней надо спасать.

– Адмирал, сэр… Требую разрешения применить ядерное оружие, что бы сдержать наступление противника. Настоятельно требую. Обстановка складывается критическая. Над третьим армейским корпусов нависла угроза полного уничтожения. Хочу обратить внимание на полное бездействие союзников…

– Нет, генерал. Было слышно, что Миллер волнуется.

– Миллер, черт возьми, речь идет о десятках тысяч жизней. Если мы не остановим русских в ближайшие часы, новому главкому‑неким будет командовать. Нужно спасать положение. Как в Исландии…

– Вы не поняли Уолт? Нет – значит нет. Вы многого не знаете, что несколько секунд назад, русские нам ответили. Базы на Гуаме‑ больше не существует. Уничтожена ядерным ударом с подводной лодки. "Иваны"‑ не стали размениваться на воздушный ядерный взрыв.

У генерал перехватило дыхание, рука нервно рванула пуговицы на форменной рубахе.

– Это еще не все, генерал. Безжалостно продолжил Миллер. У нас "Радуга". Захват ядерных боеприпасов и нападение на штаб Глобального ударного командования.

– Русские, сэр?

– Да вот хрен! Похоже, что мексиканцы. Или еще какие то недорезанные поклонники Кастро или Уго Гомеса. У нас образовался еще один фронт. Про Европу надо забыть. Пусть кувыркаются как хотят.

Двадцатая танковая бригада, пробилась к Эльбе через отступающие колонны союзников, и ощетинившись орудийными стволами намертво встала на берегу, полностью блокировав возможность отхода. Осталась одна возможность – уходить налегке. На бегущих людей, русские обращали мало внимания, охотились за дорогостоящей техникой. В массовое движение "окруженцев",среди западных военнослужащих‑ в генштабе никто не верил.

Тяжелая бригадная группа "Warhorse",рвалась на запад, подобно волку, угодившему в капкан. Когда серый хищник откусывает себе лапу, стремясь к свободе. Обреченный вырваться или погибнуть.

Остатки роты "Браво" были на острие удара, когда попали под прицельный огонь "барсов" ждущих их в лесополосе. Танку Глисона – не повезло сразу. В его "Абрамс" идущий во главе колонны подряд угодило два БОПС. Один угодил в борт, другой в заднюю часть огромной, квадратной башни. Издалека, это наверно было похоже на полет скоростных светлячков.

Каждый такой светлячок развивал скорость больше тысяча семисот метров в секунду прошивая практически любую бронезащиту на дистанции до двух километров. Механизмы заряжания Т‑80 исправно дослали очередной снаряд, но "Абрамсу" Глисона было уже достаточно.

Раздался оглушительный хлопок и Глисона обдало раскалённым воздухом и какой‑то горячей жидкостью. В наушниках слышалось шуршание и треск помех, дышать было совершенно нечем. С трудом отвалив люк, сержант вывалился на крышу башни с жадностью вдыхая кислород. Затем оглянулся. Танк, отчаянно дымя, словно пароход, продолжал ползти прямо на русских. Обернувшись, заглянул обратно в люк. Экипажа больше не было. Их просто размазало внутри бронированного корпуса. Кто‑то из них, непроизвольно послужил щитом который принял основной удар на себя, спасая Глисона.

"Надо сваливать" подумал сержант, спрыгивая с башни танка. Вовремя, надо сказать. Через секунду, в танк врезался ещё один бронебойный "светлячок",пробив корпус по диагонали.

Очнулся Глисон от воды которая текла ему на лицо и от разговоров на чужом языке. Рядом стаяли трое, один поливал ему на лицо воду тонкой струйкой из пластиковой бутылки.

"Русские! Плен!" Сразу понял, Глисон отмахиваясь от лившийся на лицо воды. Русский усмехнулся, убрал бутылку и сделал движение стволом автомата. Вставай мол ….

Через полчаса, Глисон давал показания тощему очкарику, сносно говорившему по английски на маленьком стадионе превращенных русскими в фильтрационный пункт для военнопленных. Здесь были врачи и полевая кухня. Выслушав Глисона, забив данные в ноутбук и сфотографировав его на цифровую камеру, очкарик протянул ему пачку гигиенических влажных салфеток и приказал.

– Оботритесь сержант, вы весь в крови…Должен вам сообщить, что вы находитесь под защитой международного права согласно Женевским конвенциям. Все, проходите на футбольное поле и возьмите памятку..

– Какую памятку?