Лестница к самому себе

Мы пошли в кабинет, и он предложил показать, как ходят фигуры. Сара молча подошла к столу, где уже была подготовлена доска и начала уверенно рассказывать. Олег внимательно слушал. После того как Сара закончила, он повернулся ко мне и сказал:

– Хорошо, я ее возьму.

Нас записали на занятия три раза в неделю по два часа. Олег сомневался, что четырехлетняя девочка выдержит подобную нагрузку, но Сара не высказала ни одной претензии, она была счастлива.

Подводным камнем, о который я споткнулась, была озвученная цена – сто долларов за обучение каждый месяц. Я пришла в ужас, ведь каждая копейка была на счету, но видя радостные глаза дочери, согласилась.

По дороге домой нам пришлось трястись в душном автобусе, в котором невыносимо пахло бензином, и Сара начала капризничать. Чтобы ее отвлечь, я показала, как набирать на телефоне смс. Она тут же забыла про неудобства и всю дорогу строчила с высунутым языком. Дома она попросила меня научить ее писать по-человечески – прописью от руки.

– Хорошо, я научу тебя, но давай ты мне скажешь одну вещь. У меня сейчас нет возможности покупать все, что захочешь, как это было раньше, поэтому я запишу тебя на курсы шахмат, если ты этого действительно хочешь. Но если ты туда пойдешь, назад дороги не будет. Я не могу позволить себе потакать мимолетным желаниям. Ответь, ты правда хочешь учиться играть в шахматы?

Сара поняла меня сразу. Уже тогда она была очень смышленой и взрослой не по годам. Она понимала, как мне трудно, и ей хотелось быть взрослой, чтобы помочь. Я видела это по глазам. Но она просто ответила «да».

Я купила ручки, тетради и книжки для первого класса. Я урезала бюджет и постаралась рассчитать его, чтобы на все хватило. Мы занимались с утра по три часа. Час уходил на математику, час – на чтение и письмо. Писать Сара научилась быстро. Левой рукой, но с правильным наклоном. Через некоторое время она уже считала в уме простые числа до ста. На чтение тоже не ушло много сил. Все давалось ей легко.

Наконец, подошло время первого занятия по шахматам. Мы пришли в клуб, я отправила Сару и села в конце зала в ожидании конца урока. После каждого занятия она подходила ко мне и говорила одну и ту же фразу:

– Я проиграла.

Так длился первый месяц. Я предлагала ей бросить шахматы, но не потому что было жалко денег, а потому что не видела результатов.

– Нет, мама. Мне нужна та корона. Ты забыла?

– Ладно. Раз ты выбрала этот путь, иди до конца.

– Я выиграю! Я знаю, что смогу! – и она сжимала кулачки и шла заниматься.

В один прекрасный день она вышла из клуба с маленькими шахматами в руках.

– Где ты их взяла? – спросила я.

– Мне подарил Олег Дзюбан.

– Почему это он тебе их подарил?

– Он дает домашнее задание, а его надо делать на шахматной доске, а у нас дома нет шахмат. Вот я и призналась, что не могу делать домашнее задание и попросила мне дать хоть какие-нибудь шахматы. Сегодня он принес и подарил мне.

Я пребывала в ступоре. Тут Сара дернула меня за руку:

– Мам, пошли скорее, сейчас автобус придет.

В автобусе она написала деду смс, что у нее теперь есть шахматы.

Это были крошечные фигуры и доска двадцать на двадцать – поистине только для маленьких детских рук. Сара не жаловалась на размер, она была счастлива и торопилась выполнить упражнения после обычных уроков.

До ночи она просиживала над доской, играла много партий. Наирь помогал ей тренироваться, но пока ни разу Сара не победила.

– Да, это тебе не в карты играть, – смеялся он, но Сара не реагировала, а впитывала, как губка. Я видела, как важно для нее научиться.

Вскоре она захотела ходить на шахматы чаще, но я не могла себе этого позволить. Тогда Сара попросила у Олега Дзюбана, чтобы он разрешил ходить лишние дни бесплатно. Он пригласил меня поговорить.

– У Сары несомненно есть потенциал, но я не знаю, надолго ли это. Я хотел сделать вам скидку двадцать долларов, и вы сможете приводить ее пять раз в неделю.

Я была ему благодарна, но на сердце лежал камень. Сара по-прежнему радовалась, а я корила себя за то, что так дальше продолжаться не может. Нужно срочно искать стабильный хороший доход, иначе я не смогу нормально обеспечить детей, которые естественно хотят чего-то добиться.

Я толком нигде не работала и два раза в день делала маникюр, наращивала ногти, расписывала их на дому. Это занимало шесть часов, и каждый день я получала по сорок долларов. Друзья и знакомые тоже обращались только ко мне в желании помочь. Работать в салоне без прописки и каких-то сертификатов о профессиональном обучении маникюру я не могла, но знала, что делаю хорошо.

Моим девизом была фраза: «Все, что меня не убивает, делает меня сильнее».