Лестница в небо. Диалоги о власти, карьере и мировой элите

Вторым моментом, определяющим выбор стратегии, является силовой ресурс вашей группировки. Контролируете ли вы армейские, полицейские или специальные подразделения? Есть ли в составе вашей группировки преступные сообщества или иные группы вооруженных людей? Если всего этого нет, ваше участие в революции сводится к правилу Талейрана: «Я завтра скажу вам, кто такие мы», причем вне зависимости от того, настроены остальные группировки монархически или олигархически. Когда же ваша группировка располагает некоторым силовым ресурсом, революция (и даже просто революционная ситуация) открывает вам неплохие перспективы для захвата верховной Власти. Но как раз в этом случае обязательно учитывать убеждения элиты, поскольку основой вашей будущей монархической власти являются не штыки и тюрьмы, а желание других сюзеренов подчиняться самому сильному. Если такого желания нет, применение силы приведет к прямо противоположному результату. Рассмотрим показательный пример из недавнего, но уже прочно забытого прошлого.

К 1958 году внутриполитическое положение Франции точнее всего характеризовалось словами «революционная ситуация». Продолжавшаяся с 1954 года война в Алжире затягивалась до бесконечности; гражданское правительство и население были недовольны военными расходами, генералы – тем, что им не выделяют достаточно средств для победы. Экономическое положение также оставляло желать лучшего (дело дошло до карточек на бензин). Политическая власть формально принадлежала парламенту и правительству, однако из-за большого числа политических партий[265] сформировать сколько-нибудь устойчивое правительство яе получалось[266].

Революционность ситуации в полной мере осознали две[267] властные группировки. Одна из них, «бонапартисты», во главе с бывшим главнокомандующим Алжира Шеррьером[268], с 1957 года составляла планы военного переворота и учреждения военного правительства (Директории). Другая («голлисты»), во главе с национальным героем Франции Шарлем Де Голлем[269], подошла к делу основательнее, развернув публичную и закулисную пропаганду своего шефа. Один из соратников де Голля, Дебре, с января 1958-го начал выпускать журнал «Курьер гнева», требовавший создания правительства национального спасения с понятно кем во главе; еще двое, Дельбек и Нейвирт, проникли в штат Министерства обороны и создали в Алжире специальное представительство, через которое начали обработку армейских офицеров, прежде всего действующего главнокомандующего алжирскими войсками Рауля Салана.

Поначалу генералы не понимали, «при чем здесь де Голль», но это выяснилось уже в апреле 1958 года. В парламенте Франции начался очередной правительственный кризис, и алжирские «бонапартисты» направили своему лидеру телеграмму: «Грузите товар». Это означало «Прилетайте в Алжир, и начинаем переворот», однако Шеррьер трезво оценил свою популярность (то есть ее отсутствие) среди французской элиты и остался в Париже. А вот де Голль, на уединенную виллу которого прибыли с визитом Дельбек и Нейвирт, переспросил несколько раз: «Армия точно за меня? Вы договорились с Саланом?[270]» – и согласился встать во главе мятежа. Сказано – сделано, в мае 1958 года в Алжире начинаются беспорядки, 13 мая создается Комитет общественного спасения, и Рауль Салан телеграфирует в Париж: «Считаю необходимым обратиться к национальному арбитру, чтобы сформировать правительство общественного спасения». 15 мая де Голль публикует собственное коммюнике: «Я соглашаюсь принять на себя полномочия главы Республики». В последовавших за этим двухнедельных переговорах де Голль сумел убедить представителей основных политических сил, что с ним они сохранят жизнь и влияние, а без него – рискуют быть расстрелянными военной Директорией. 1 июня 1958 года де Голль при поддержке восьми из девяти политических партий стал новым премьер-министром Франции.

Читатель. Какой-то странный переворот. Военная сила была у Салана, а власть захватил де Голль!

Теоретик. Если вы еще помните, мы приводим пример того, как применение силы приводит к нежелательным результатам. Пока что Салан не применял силу, а лишь угрожал ее применением, поддерживая переговорную позицию де Голля. А теперь посмотрим, что было дальше.