Лестница в небо (СИ)

Жалкая, ободранная, ползущая побитой собакой к порогу дома, где вряд ли хоть кто-то будет ей рад.

У судьбы дерьмовое чувство юмора…

- Караи? – прозвучало совсем рядом, и яркий луч света резанул по глазам.

Караи вскинула голову, с лету узнав силуэт и голос.

А она даже шагов его не услышала.

- Лео?..

– Вон там, видишь? – брат указывает на монитор, пока Лео быстро проверяет снаряжение.

Кошка на месте, катаны за спиной, рация на плече, короткий нож под напульсником.

В душе – пожар из сомнений.

- Я с тобой! – в лабораторию вкатывается Кодама, услышавший шум. – Не хер одному таскаться в таком состоянии.

Лео оборачивается, собираясь осадить парня, но потом только усмехается.

Зеленые глаза, ну точь-в-точь Рафины, смотрят на него так же с тревогой и злостью. Даже текст и интонация сказанного один-в-один.

Как будто Раф и не уходил из дома, а всего лишь сменил свою красную бандану на бордово-серую и стал чуть выше ростом.

- Только слушать меня с первого раза, – Лео с трудом прячет улыбку. – Понял?

- А когда я тебя не слушал? – Кодама быстро начинает обшаривать карманы. – Я же всегда… я ж с первого раза, дядя…

Донни давится смешком, переглядываясь с Юки, и решает промолчать.

«Да, он всегда, он вот с первого раза, прямо как Раф».

- Береги себя, бро, – он сжимает руку Лео. – Я на связи и наблюдаю за ней. Ловушки не будет. Мы с Юки полностью контролируем этот отсек канализации.

«Караи, зачем ты пришла? Снова играть со мной?»

Сердце сжалось при виде сидящей в грязной воде девушки с ободранным лицом и в висящей клочьями одежде.

Она все еще была прекрасна для Лео, все еще желанна… если бы только он точно не знал, что самое дорогое для нее – это Шредер.

Она выбрала Ороку Саки.

Лео выбрал бороться за нее ради отца и ради себя самого тоже.

– Лео?..

Она поднялась, опираясь на стену, и глянула ему в глаза так ясно и так отчаянно, что Лео очень захотелось поверить в то, что все у него сейчас получится, и Караи пойдет за ним не ради хитрой мести Шредера, а по зову своего сердца.

«Она же сказала, что любит. Можно ли так соврать?»

Гнева не было. Только горькое сожаление и понимание того, что перед ним стоит враг.

- Рафаэль… – Караи осеклась и неловко подошла чуть ближе. – Я знаю, ты считаешь, что я специально все это устроила. Кто угодно на твоем месте считал бы так же. Но, если ты меня выслушаешь…

Лео нахмурился и качнул головой.

- Что с моим братом? И что Шредер хочет за его свободу и свободу Кадзэ?

Караи судорожно вздохнула и впилась ногтями в ладони.

«Давай, скажи ему, с чем пожаловала!»

- Шредер уже ничего не может за них хотеть… Они свободны…

- Где Бофу?! – в свет фонаря выкатилась черепаха, заставившая Караи вскрикнуть от неожиданности и шарахнуться в сторону.

- Рафаэль?!

- Кодама! – Лео удержал черепаху за плечо. – Я сказал, слушать меня с первого раза, и сказал не вмешиваться, а ждать за поворотом!

- Она знает, где Бофу! – тот вырвался и резко развернулся к Караи. – Где он?! И где дядя Раф?!

Караи только едва заметно усмехнулась.

«Не Рафаэль. Конечно же, нет, призраков не бывает. Это, должно быть, его клон. Как же похож. Гораздо больше, чем Кадзэ на Лео».

- Лео, – Караи вздохнула, постаравшись смотреть ему прямо в глаза.

Обычно это легко удавалось, но вот сейчас отчего-то очень хотелось опустить голову и зажмуриться.

- Лео, Цитадель Шредера взорвана. Рафаэль и Кадзэ были в подвале здания. Там есть, то есть был, лаз…

- Нет!!! – рык, встряхнувший весь тоннель, заставил Караи пригнуться.

И очень вовремя, потому что Кодама, вырвавшийся из рук Лео, бросился на нее, собираясь впечатать в стену одним ударом кулака.

- Кодама, стой! – Лео поймал его в захват и сцепил руки в замок. – Стой!!

- Нет! – эхо первого рыка нагнал второй, более низкий и более горький. – Нет! Ты врешь, стерва! Ты все врешь! Они не могли…

- Иди по тоннелю прямо, – Лео мотнул головой, указывая Караи дорогу. – Там тебя Дон или Майки подхватят. Я догоню.

Он нажал щекой рацию, по-прежнему не выпуская рвавшегося из его рук Кодаму, и бросил короткое «подберите ее».

В большой лаборатории Донателло царила мертвая тишина.

Караи стояла в углу, украдкой обводя глазами всех присутствующих и до хруста сцепив пальцы за спиной.

Сплинтер. Спокойный, горько опустивший уголки губ и смотревший перед собой. Строгий в своей печали до того, что кажется почти божественным и таким благородным, что Караи очень хочется оказаться к нему поближе в этот момент. Как будто он может защитить ее саму от ей же принесенных вестей и сказать, что все еще будет хорошо.

Леонардо. Стоит около отца, положив руки ему на плечи. Жест поддержки. Напряженный, как согнутый до предела стальной клинок, с сухо светящимися глазами. Он смотрит в одну точку, принимая услышанное. Караи хочется и к нему ближе быть. Отогреть замерзшие пальцы в его ладонях и поддержать хоть как-то. Узнать, что она прощена, а не из жалости здесь терпима им.

Микеланджело. Сидит прямо на полу, вытирая нос напульсником, и часто-часто моргает, коротко беззвучно всхлипывая. Его бы утешить и поддержать, а не молчать, глядя мимо. Такого искреннего и цепляющего горя Караи не видела никогда.