Let's start over!

Конечно, до этого я действительно думала, что хочу наладить отношения с мужем. Вы понимаете, поначалу мне ведь очень хотелось исправить то неприятное положение, в котором я оказалась из-за этого брака. Но с каждым днём моя обида на Гарри только росла. И я сама не понимала причин этому. Когда Гарри при друзьях и родственниках начинал рассказывать, что с нетерпением ждёт пополнения в нашем семействе, я невольно вспоминала его слова о собственной неготовности к предстоящему событию. Мне казалось, что он струсил тогда, а теперь вот пытался исправить проявленное ранее малодушие.

С другой стороны, конечно, забота, которой меня окружил муж, была очень приятной. Беременность сделала меня необычайно капризной - ей-Богу, даже более капризной, чем я была до свадьбы. Правда, Гарри сам спровоцировал меня на это (глядите-ка, как быстро я нашла виноватого!).

- Хейлз, - он снова вернулся к этому обращению, - может быть, ты хочешь сладенького? - я помотала головой. - Ну Хейлз, - уговаривал Гарри, - может, чего-то солёненького? Смотри, я купил маринованные огурцы. Они солёненькие, но сладенькие.

Я застонала, зарываясь лицом в подушку на диване.

- Отвянь, - попросила я. Гарри постоянно таскал мне то огурцы, то торты, то конфеты, но мне не хотелось ничего - аппетита не было совершенно, я с трудом даже придерживалась выписанной врачом диеты.

- Ну ты же наверняка чего-нибудь хочешь, - Саутвуд наигранно канючил, как большой ребёнок, - Хейлз, ну скажи, чего тебе дать скушать.

Я подняла голову от подушки и посмотрела на мужа. И внезапно поняла, что мне действительно кое-чего хочется - только к еде это не имело отношения. Мой организм, пока ещё не измученный токсикозом, жаждал любви и ласки. Я читала, что у некоторых женщин так бывает, что беременность вызывает повышение либидо. Правда, бросаться в объятия мужа я не хотела, обида была всё-таки слишком сильна. Так что я глубокомысленно изрекла:

- Ага. Арбуза хочу. Квашеного.

Арбузы я ненавидела в любом виде, так что сказала это, лишь бы Гарри отвязался. Но Саутвуд-то был не в курсе, что я не переносила даже вида красной мякоти, истекающей мерзким соком! Правда, когда Гарри добыл мне требуемое, я внезапно облизнулась и приговорила чёртов арбуз, не успев даже сообразить, что только что произошло.

С того дня я обнаружила в себе массу новых вкусовых пристрастий. Желание запрыгнуть на собственного мужа отошло в сторонку, уступив место нетипичному для меня обжорству. Хотя я по-прежнему оставалась стройной - тогда была всего одиннадцатая неделя моей беременности - я подозревала, что такой останусь недолго.

Правда, увлечение самой разнообразной едой впоследствии негативно отобразилось на моём состоянии. Едва минула тринадцатая неделя, как токсикоз всё же настиг меня. Он как будто извинился, что опоздал, прополоскав меня по полной и даже больше, чем я ожидала.

Гарри сделал очередную попытку сблизиться со мной (я по большей части отмалчивалась, разговаривая с кем угодно, кроме него), и как-то, когда я шла из кухни с тарелкой моркови по-корейски, забрал у меня мою еду, вызвав протестующий возглас, и прижал к себе. Просто взял и сгрёб в охапку. Я постояла так с полминуты, когда почувствовала приступ тошноты.

- Отпусти, - моментально ослабевшим голосом попросила я.

- Не-а, - я не могла видеть лица мужа, но чувствовала, что он улыбается. - Доктор Келли сказала, что тебе нужна нежность, вот я и дарю тебе её - объятия очень полезны в твоём…

- Да отпусти, твою мать, меня сейчас вырвет!

Растерянный Гарри от неожиданности разжал руки, но было уже слишком поздно - в следующую минуту я блевала на пушистый ковёр в гостиной. Гарри, к его чести, даже не позеленел от этого нелицеприятного зрелища, и даже помог мне, собрав сзади мои волосы. А историю о моём первом приступе тошноты рассказывал своим родителям, как какую-то семейную шутку:

- Вот так вот, обнимешь жену, а у неё от тебя с души воротит…

Ковёр мы, конечно, выбросили.

В середине марта выяснилось, что в две тысячи двенадцатом году семейство Саутвудов ожидает настоящий бейби-бум. Странно, но первой о том, что Катриона беременна, узнала я, а не её муж. В тот день Гарри с Фредом были ужасно заняты по работе, и Кат наведалась ко мне. Она была бледнее самой смерти, и я в первые минуты её визита даже испугалась, что случилось нечто ужасное.

- Я такое натворила, - прошептала она, с благодарностью принимая от меня чашку зелёного чая, - не знаю, что теперь делать.

Я не видела её в такой растерянности с тех пор, как она узнала о моей беременности.

- Что случилось? - осторожно спросила я, гадая, не стоило ли мне предложить ей выпить чего-нибудь покрепче (хотя Кат была за рулём).

Девушка глубоко вздохнула, прежде чем всплеснуть руками и быстро заговорить: