Летающая В Темных Покоях, Приходящая В Ночи

Это было на западе Польши
В незапамятные времена.
Шесть веков — или, может быть, больше,
Пронеслись — за волною волна…
То ли ветер шумит перелеском,
То ли шепчет чуть слышно трава:
Жили-были в местечке еврейском
Сендер-коэн и Рейзел-вдова.

Слух прошел по местечку весною,

Повторяли не раз и не два:
«Скоро Сендеру станет женою
Молчаливая Рейзел-вдова».
И тогда отворачивать взоры
Стали добрые люди от них.
Пересуды пошли, разговоры —
И к раввину явился жених:

«Рабби Ицхак, решил я жениться,

И невеста скромна и тиха.
Полюбил я вдову, не девицу!
Чем же эта невеста плоха?!»
Рабби холоден был и спокоен.
Он ответил, таллит теребя:
«Ты — потомок священников, коэн,
И запретна она для тебя!

То ль злонравие мужа причиной,

То ли так уж сложилось само,
Но супруг перед самой кончиной
Подписал разводное письмо.
И свидетели были в народе,
И письмо получила жена,
И выходит, что Рейзел в разводе,
Потому и запретна она!»

И воскликнул тогда Сендер-коэн:

«Коли так ты ведешь разговор,
Коль закон твой бездушно устроен,
Мы пойдем в христианский собор!»
…Шли к собору при полном молчанье.
Город будто от страха застыл.
Перед самым началом венчанья
Им дорогу раввин преградил.

«Откажитесь от этого плана,

Не пытайтесь нарушить закон.
Каждый грех — для Создателя рана,
Покарает ослушника Он!»
Только взгляда он был удостоен.
Им казались пустыми слова.
Не послушал его Сендер-коэн
Не послушала Рейзел-вдова.

И послышались грома раскаты,

Был нарушен небесный покой.
В ожидании страшной расплаты
Души полнились смертной тоской,
И взметнулось подземное пламя,
И в колодце вскипела вода,
И разверзлась земля под ногами,
И сошлась, не оставив следа!..

…Наказание или награда?

Ведь разлуки не дал им Господь:
В небесах или в сумраке ада
Стали двое — единая плоть?..
Но танцуют беззвучно пылинки
В серебристом сияньи луны.
…А у Рейзел глаза — словно льдинки,
Так прозрачны и холодны.

Рассказ десятый ВОЗВРАЩЕНИЕ ФИШКЕ-СОЛДАТА

Ведьма топнула ногою: синее пламя выхватилось из земли; середина ее вся осветилась и стала как будто из хрусталя вылита; и все, что ни было под землею, сделалось видимо как на ладони.

Н.В. Гоголь

Вечер накануне Ивана Купала

Человек, встретившийся яворицкому шульклеперу[39] Йоске на Бондарной улице, привлек внимание Йоске по двум причинам: во-первых, уже тем, что шел по улице в столь ранний час, а во-вторых — своей невероятной худобой. Шульклепер — он же шамес синагоги-клойза «Ор-Довид» — только-только завершил свой утренний обход местечка. Такова была его обязанность: выйти на рассвете и особым образом постучать колотушкой в закрытые ставни всех домов, чтобы хозяева поспешили в синагогу на утреннюю молитву шахарис. И вот сейчас, когда все набожные евреи только еще одевались, а Йосль возвращался в чувством выполненного долга, наткнулся он на высокого худого незнакомца, медленно вышагивавшего по улице.