«Летающий танк». 100 боевых вылетов на Ил-2

Полет в условиях интенсивных боевых действий, когда летает много самолетов, все зенитные средства противника находятся в готовности и ведут огонь, сложен. Летчику надо быть предельно собранным, хорошо видеть обстановку, грамотно маневрировать, а Жучков в этот момент наверняка думал только о том, как бы не оторваться от ведущего. Мне в этот день пришлось выполнить два полета, но не по тем целям, которые планировались заранее. Они были уже поражены и частично заняты нашими войсками. Бить пришлось по контратаковавшим гитлеровцам, пытавшимся задержать наступление наших войск, устремившихся в прорыв.

Преодолевая сопротивление противника, наши войска успешно продвигались вперед. Полк выполнял самые разнообразные задачи: вел разведку дорог, объектов, сопровождал пехоту и танки, поражал огневые средства и живую силу противника. Были вылеты с задачей воспрепятствовать разрушению фашистами железнодорожного полотна на участке Орша – Толочин. Отступая, они стремились сделать все возможное, чтобы воспрепятствовать быстрому темпу продвижения наших войск.

Хорошо понимая роль единственной в том направлении железной дороги, которая снабжала фронт всем необходимым, фашистское командование предприняло все возможное, чтобы не дать нам воспользоваться ею. Поставленную задачу мы выполнили, за что получили благодарность от наших железнодорожников. После прорыва обороны противника на большинстве направлений наши войска быстро продвигались вперед. Обстановка на фронте менялась буквально ежечасно, и нам по нескольку раз в день давали новые данные. По одному этому можно было судить, насколько быстро идут войска. На нашем направлении в течение двух-трех дней было освобождено несколько городов. В районе Витебска оказались в окружении пять дивизий противника. На их уничтожение летал и наш полк.

Первое время окруженные отчаянно сопротивлялись, но затем напряжение спало. Пользуясь этим, в вылетах стали принимать участие и те, кто на другие, более серьезные, задания предпочитал не летать. В большинстве своем это было начальство, стремившееся увеличить количество боевых вылетов. Я не слетал ни разу – очередь не дошла. Однако, несмотря на относительную слабость зенитного огня, все же он велся. В одном из таких вылетов не повезло Цугую.

Зенитным снарядом у него оторвало руку по локоть. Истекая кровью и управляя самолетом одной рукой, он все же сумел его посадить в расположении наших войск. Говорят, что в лазарете врач спросил у него, где оторванная часть руки, на что Цугуй ответил: «Я ее в форточку выбросил, чтобы не мешала». Не знаю, насколько это верно, но оказывается, человек в борьбе за жизнь может многое сделать, даже в таком отчаянном положении. За проявленное мужество в этом вылете Цугуй был награжден орденом Красного Знамени.

В быстро меняющейся обстановке временами было трудно разобраться, где свои, а где противник. Немалую роль в этом играла и погода. Сложность обстановки в сочетании с плохой видимостью еще более усугубляла поиск цели. В таком положении оказался штурман полка, бывший командир 1-й АЭ майор Байматов. В условиях плохой видимости, не сумев точно выйти на цель, он всей группой нанес удар по своим войскам. О том, что допустил ошибку, он понял только тогда, когда приехали представители вышестоящих штабов и потребовали объяснений.

Военный трибунал вынес очень строгое наказание, но, учитывая то, что в полку он был на хорошем счету и награжден двумя орденами, наказание смягчили. Байматова сняли с должности, разжаловали до рядового и перевели в свою эскадрилью рядовым летчиком искупать вину. Я об этом узнал не сразу. Иду как-то мимо стоянки 1-й АЭ и вижу: сидит на небольшом бревнышке с невеселым видом Байматов с погонами рядового и без орденов. Заметив, что я удивленно смотрю на него, поздоровался со мной первым, чего ранее с ним не бывало. Не сразу я понял, в чем дело. Встретил майора Сухих и поинтересовался, что с ним произошло. «По своим ударил, был трибунал. Оставили в полку рядовым», – недовольным голосом ответил он.

Наступление наших войск проходило столь стремительно, что нам почти не пришлось действовать большими группами. Для них не находилось подходящих целей. Летали чаще звеньями или парами на свободную охоту. Такие полеты обычно проводились рано утром или поздно вечером, когда активизировалось движение по дорогам и противник ждал нас меньше всего. Эффективность таких ударов была довольно высокой. К сожалению, мне на такую охоту слетать не удалось. Полеты выполнялись на малых высотах.

Зенитное противодействие было слабым и малоэффективным, не слышал я и о встречах с истребителями. В каждой эскадрилье имелось по одной-две таких пары. К выполнению других задач этих летчиков, если не требовала обстановка, обычно не привлекали. Мне также пришлось слетать парой, но только не на охоту, а на разведку. Однажды Пстыго срочно вызвал меня с Пятикопом к себе на командный пункт. По его поведению я понял, что вылет предстоит особый, и не на свободную охоту. И я не ошибся.