Куда же ты, Джонни? Портишь всю картину. Вот кого-кого, а Фрея младшего я подозревала меньше всего. Убийство Дагласа Фрея планировали заранее, тщательно готовились, и теперь во всю заметают следы. Это делает кто-то очень властный или достаточно умный. Джона Фрея, в силу его резюме, я не отношу ни к тем ни к другим. Если бы он и заказал папашку, то сделал это крайне неуклюже и спалился в тот же день. В тоже время у него нет в подчинении людей, которые организовали бы и совершили убийство, а после ещё и замели следы.
Я съехала на первый уровень Девятой, чтобы заказать кофе и вафли в одной из местных забегаловок. Мое детство шло рука об руку с дешевой вредной пищей, которую недовольные жизнью официантки приносили мне за столик закусочных, куда брал меня с собой отец. Если вы спросите меня: «кокийетт с трюфелями, соусом демигляс и сыром Конте» или «бургер с сочной говяжьей котлетой, плавленным чеддером, соленым огурчиком, кольцом томата и пышной булочкой» - не задумываясь, выберу второе.
Из кафешки я связалась с Брюсом — попросила отследить Джона Фрея и предупредила, что ближе к утру отправлюсь в особняк. Необходимо подключить ретранслятор к серверу, чтобы наш гений удаленно отыскал необходимые архивы с видеозаписями камер наблюдения.
Затем я решила немного вздремнуть в машине — есть в запасе пара-тройка часов. Подобные вылазки лучше всего совершать в предутренние часы: пять-шесть утра. В это время люди менее всего бдительны, организм вымотан за ночь и чувства притупляются. Минут десять прогрела машину, откинула назад кресло, укуталась в плед, предназначенный специально на случай длительной засады и тут же отключилась.
Тело затекло. Салон остыл, а изо рта даже вылетал пар. В сотне футов над головой — по второму ярусу Девятой авеню промчалась скорая, но не вой сирены разбудил меня. За мной наблюдали. Не знаю кто и откуда, но чувствовала на себе взгляд. Я поежилась, завела двигатель и выбросила глупости из головы. Чего не причудится спросонья?
Впрочем, оглянулась по сторонам: за окнами опустевшей забегаловки горел яркий желтый свет; официантка дремала, уложив голову на деревянную стойку; через дорогу — вход в ломбард огорожен металлической решеткой — она подергивалась на ветру, скрипела и стучала, казалось, будто кто-то пытается выломать железные прутья; погашен свет в конторе «Шариковые ручки Г. Николаса», пусто и на автобусной остановке, что скучает под густым оранжевым светом фонаря. Мимо неспешно проскрипел проржавевший пикап Додж. Ни единой души вокруг.