В запустелой подземке под Бруклином гнездились полчища крыс, и со звериным гулом гулял сквозняк. Порой, с грохотом разбивался о землю отколовшийся кусок штукатурки. Пришлось нацепить очки ночного видения — пока не дойду до убежища Кулаков вынуждена брести вдоль обесточенной кишки бывшего метрополитена в кромешной темени.
Эхо от шагов убегало в неизведанную даль впереди и предательски отзывалось за спиной. Время от времени какой-нибудь металлический стук перебивал мой ритмичный шаг, а мощный сквозняк подхватывал его и, казалось, навстречу лихо мчится древний призрачный локомотив.
Помню, в детских лагерях ходили легенды о вампирах, бесшумно парящих по заброшенным подземкам, а стоит здесь очутиться, как неживые непременно высосут всю кровь и обрекут до конца времен искать жертв.
Ну, вампир это вряд ли, а вот минусового горечного встретить можно. Когда окончательно срывает башню, те нередко уходят как можно дальше от городского шума и суеты, прячутся на окраинах, в туннелях, канализации, в трущобах Ямы. Все, что заставляет мозги работать активнее — движение, звуки, мерцание света — причиняет им боль и вызывает агрессию, а тогда держись — глотку перегрызет на раз, силы в них — что в тигре. Судя по фото убитого на днях прокурора, он прямо-таки чечётку сплясал горечному, настолько инфицированный разворотил тело.
Главное — внимательно прислушиваться, чтобы не попасться. Любой минусовой болтает сам с собой, и чем случай запущенней, тем охотнее мелет языком.
Я подняла очки на шершавый от пыли лоб — впереди мерцал слабый свет — техническая станция метрополитена — похоже, то что надо. Небольшая платформа забаррикадирована громоздкими деревянными ящиками и всякой рухлядью. Из караула — долговязый плешивый мужик, вооруженный пистолетом-пулеметом. На предплечье татуировка в виде кулака. Часовой сидит на импровизированной скамье, наскоро состряпанной из поддонов. Вытянул перед собой ноги и разглядывает голожурнал.
Перемахнула через баррикаду, подкралась сзади и чуть придушила, пока не подобмяк. Легкая добыча. С нейропротезом в плече остальная часть руки в таких делах практически не задействована — вся энергия исходит от имплантата. Накинула обезоруженному на руки и ноги самозатягивающиеся браслеты, откинула оружие в сторону и прошла в дверь. В стенах кирпичного лабиринта гремели два мужских голоса — задорный звонкий и низкий, словно усталый. Подобралась ближе, чтобы различить слова: