Летчик-истребитель. Боевые операции «Ме-163»

После этих раздумий я отправил одного из ребят за гитарой, и постепенно наше настроение улучшилось. Мы рассказывали друг другу истории, случавшиеся с нами в небе, пели и опустошали стакан за стаканом. Наши будущие самоубийцы так развеселились, будто ничего страшного не происходило. Они принялись обсуждать способы, которыми лучше всего идти на таран, и делали это так запросто, будто обсуждали, к примеру, свои любовные похождения.

Они кричали, спорили и чем больше напивались, тем более идиотскими становились их планы. И стрелки на циферблате часов все это время безжалостно двигались.

На следующее утро наши восемь добровольных героев погрузили свои чемоданы и дорожные сумки в машину, печально стоявшую в тумане за воротами аэродрома. Их веселые крики до сих пор звенели у меня в ушах, и я подумал, что они сами загнали себя на эти неудобные деревянные лавки в грузовике, в котором поедут навстречу смерти. Лёшер просунул голову через отверстие в натянутом брезенте и крикнул:

– После первого же тарана вы получите открытку. Возможно, с того света… от самого дьявола конечно же!

А потом старый дребезжащий грузовик, судорожно подскакивая, скрылся в тумане. Те, кто остался, печально возвратились в столовую. Никто не вымолвил ни слова, но все наполнили по стакану. В мрачном свете раннего утра и без того полутемная столовая сейчас выглядела совсем уныло. Стального цвета табачный дым тяжело висел в воздухе, и маленькие лужи вина были разлиты на столах между грязных стаканов, и, когда я взял несколько печальных нот на своей гитаре, неожиданно кто-то стукнул кулаком по столу, да так, что даже на остальных столах стаканы подпрыгнули. Капитан Штурм не выдержал и разразился ругательствами, а потом уронил голову на руки и его плечи затряслись.

Глава 19. КОНЕЦ «JG-400»

Спустя несколько часов лучи солнечного света пробились из-за туч. Я сидел и размышлял о проигранной войне и о несправедливости жизни. Фритц Кельб позвонил и сказал, что два «Ме-163В» сейчас тщательно проверяются, и предложил мне взять один из них под свою ответственность. Меня не нужно было просить дважды, и, схватив свой китель, я выбежал из комнаты.

Я уверен, что Фритц был в невеселом настроении, так же как и я. То легкомыслие, с которым наши товарищи покинули нас несколько часов назад, без сомнения, не могло не сказаться на нашем состоянии. Но наша жизнь продолжалась, и постепенно депрессия начала проходить. Я даже не испытал тревожного чувства в груди, обычного перед самостоятельным полетом на «комете», и мы оба с легкостью поднялись в кабины наших «Ме-163В», будто это были безобидные лодки, плавающие по озеру, нажали кнопки стартеров и через несколько секунд покатили по взлетной полосе, бешено набирая скорость.

Казалось, двигатель «кометы» Фритца работал с большей мощью, нежели мой, и потому он на несколько мгновений взлетел раньше. Крыло к крылу мы поднимались в небо, которое становилось все более синим. На высоте семи тысяч метров мотор Фритца заглох, а я продолжал набирать высоту еще некоторое время. Я накренил самолет и опустил нос моего истребителя вниз, а примерно в тысяче метров подо мной накручивал круги Фритц. Я начал снижение в его направлении, а он оторвался от меня, и так мы гонялись друг за другом, паря в воздухе, словно игривые морские чайки. «Комета» действительно являлась превосходным изобретением, но всему хорошему приходит конец, поэтому я направил свой самолет вниз, чтобы набрать скорость, проносясь мимо Фритца и давая ему понять, что иду на посадку.

Я увидел, что он понял меня и сконцентрировался на своем снижении. Я все еще находился довольно высоко, когда мой самолет резко наклонило вбок, скорость увеличилась, и в таком положении «комета» упрямо понеслась вниз. Какого черта? Что происходит? Я слишком рано выпустил закрылки, и один из них заклинило!

Время работало против меня, и мне требовалось быстро соображать. Я не мог дольше приближаться к полосе, двигаясь по прямой линии. Если я приземлюсь за периметром аэродрома куда-нибудь в деревья, может получиться, что я скапотирую, и тогда мне конец. Тогда мне пришла в голову мысль. Если бы я зацепился за изгородь… Затем я увидел вагон, стоящий на железнодорожной станции, находящейся рядом с полем! Я устремился вниз, прямо на него. И тут мои волосы встали дыбом. Прямо за вагоном стояли три машины, груженные баками с горючим для «комет». Они оказались прямо в двадцати метрах передо мной. Перескочить через них казалось невозможным, так как я находился слишком низко. Тогда у меня в голове созрело другое решение – попробовать пролететь в маленький промежуток между машинами. Фюзеляж самолета проскользнул легко, крылья едва коснулись краями баков, а потом «комета» рухнула на землю, как тонна кирпичей.